Северный крест. Альманах

времена нонче, братъ, – не то времена дѣдовскія, – говорилъ тотъ, что еще старше.

      Кто-то, переполненный винной смѣлостью, молвилъ:

      – Жрицы, онѣ въ холѣ жительствуютъ, а мы въ худѣ; онѣ лишь о себѣ радѣютъ, о благѣ собственномъ. Зло завладѣло землями добрыхъ! Да, жрицы, онѣ – суки, жующія живую плоть нашу; претятъ онѣ намъ быти, якъ ранѣ. Искони оно было инако. А двухъ смертей не бываетъ, а одной не миновать. Лей, говорю, масла въ огонь!

      А сидѣвшій близъ него товарищъ вторилъ ему:

      – Піявки, питающіяся кровями нашими. Будетъ съ нихъ!

      – Кошки, укравшія изо рта кусокъ послѣдній, лютая смерть ждетъ ихъ! – добавилъ первый.

      – Житіе-бытіе наше – что рѣшето дырявое. Суки спесивыя да разжирѣвшія! Питаются кровями и піютъ слезы наши. Въ землю бъ легъ да укрылся, только бъ сего не видать!

      – Намъ, намъ принадлежатъ посѣвы, не пашутъ онѣ и не потѣютъ, а лишь жрутъ, жрутъ и тучнѣютъ на народномъ потѣ да крови; такое у нихъ житье, что имъ и умирать не надо – живутъ онѣ, не наживутся – живутъ припѣваючи.

      – Долой, говоритъ, ихъ! Ископытимъ ихъ!

      – Жрицы – онѣ – препона жизни, вольной и святой, какъ ранѣ. Отложимся жъ отъ нихъ и будь что будетъ!

      – Тяготы жреческія скинемъ съ раменъ! Довольно насъ жмали! Истомилися мы, гладъ ежедень долитъ! Бей волчицъ!

      – Довольно жалиться – долой жрицъ! Гноятъ жизни наши попусту, соки пьютъ послѣдніе! Ихъ свергнуть – есть потреба въ томъ. Порѣшимъ ихъ! Чѣмъ чортъ не шутитъ!

      – Смерть имъ! На осиновый ихъ колъ!

      – Повѣсить ихъ всѣхъ до единой – иль разрубить!

      – Зальемъ земли критскія: кровью сукъ!

      – Воздадимъ, говорю, имъ должное!

      – Идемъ, браты, на людей вящихъ! По-иному запоютъ жрицы-то!

      – Бей, говорю, утѣснителей!

      – Заревыя слова, братъ!

      Однако признаемъ: несмотря на многострастныя рѣчи, облакъ унынія и безсилья словно виталъ надъ головами. Но былъ онъ виденъ только Акаю.

      Вдругъ иные изъ толпы увидали приближавшихся одѣянныхъ въ латы, немногихъ числомъ. Издали подошедшіе, мрѣя въ аэрѣ, крикнули властно:

      – Именемъ царя Имато спрашиваемъ: кто дозволилъ собраніе, неугодное богамъ? Кто ищетъ Смерти?

      Толпа молчала. Иные, стремясь быть незамѣченными, спѣшно убѣгали. Иные, напротивъ, сжимали кулаки или брали въ руки окрестные камни. Акай, оцѣнивъ положеніе, велегласно воскликнулъ:

      – Не пужайтесь! Со зломъ борются не словами: мечами. Обрушимся же на нихъ лавиною!

      Слышались возгласы ободренія:

      – Да поразитъ ихъ молнія всеиспепеляющая!

      – Да, мы бросили вызовъ Судьбѣ, – всё болѣе и болѣе воодушевлялся Акай, – мы выше Судьбы, намъ заповѣданной, они, они, ввергли насъ въ пучину горестей и бѣдъ.

      – Да!

      – Дѣло говоришь!

      – Заревыя мысли сказываешь!

      – Да родится возстаніе! – тихо и торжественно сказалъ Акай.

      Его вопрошали:

      – Что такое возстаніе?

      – Война