Столыпин. Аркадий Савеличев

захаживали останавливающиеся в пансионе, да купцы, да перекупщики при здешней мясо-молочной торговле, управляющие имений, некоторая шляхетская шушера. Для панов-заседателей особо накрывали, в кабинете директора; недостающую провизию из погребов предводителя доставляли. Скатерти, приборы, диваны – все как положено. Но по жаркому времени двери ведь в коридор не закрывали. А там вдруг – шасть-шасть смазными сапогами! Коль крепкие сапоги, так не бедные же и хозяева сапог, но все ж хуторяне, крестьяне, стало быть. Одного заседателя обидело, другого задело, а Вацлав Пшебышевский общее слово, как кулаком по столу, уронил:

      – Бы-ыдло?..

      Гася это слово, предводитель небрежно бросил:

      – О, кажется, мои арендаторы. Добрый урожай у них удался, чего не отметить.

      Спорить с предводителем не решался даже пан Пшебышевский, и заседание продолжалось. Все о том же – о закупке доломитовой муки.

      Казалось, все идет славно. Пользу свою хозяева поместий понимали. Журналы сельскохозяйственные, вырезки из газет Столыпину присылали из Петербурга, Берлина, Лондона, других городов, даже американских, – он знал четыре языка, немецкий и английский в непременности. Сам же и переводил, докладывая на общих, поголовных собраниях дворян. На своих опытных полях уже второй год использовал чудесную желтую муку, а все любопытные не могли надивиться: прет как на дрожжах! Много обработать своей земли он не мог, муки не хватало, поэтому использовал чересполосицу: удобренные участки поля перемежались с неудобренными. Прямо сказка какая получалась разница! Так что дело было верное. Его даже поторапливали:

      – Петр Аркадьевич, дорогой, вы начали это дело, вы и будируйте.

      – Пше пращем, как говорится.

      – Деньги собрать да обоз снарядить – и вся недолга!

      Предводитель смеялся:

      – Ну зачем же гужом? Железная дорога уже к Вильнюсу подходит, оттуда разве что на своих колесах.

      – Поди, дорого по железке-то?.. – засомневался отнюдь не богатый штабс-капитан Матвей Воронцов.

      – Дешевле выйдет. Гораздо дешевле. И что хорошо у железнодорожников… – Петр Аркадьевич немного замялся, подходя к самой щекотливой части своего прожекта, – …чем больше груз, тем дешевле перевозка. Я убеждаю и мелкую шляхту. У меня вон просьбы и денежные задатки от целого десятка хуторян…

      – Быдло?.. – в перебивку повторил свое Пшебышевский, пожалуй, других слов и не зная.

      Петр Аркадьевич постарался не заметить его слова:

      – Мы с вами планировали один вагон заказать, но набирается уже два. Если разложить на каждый рубль, то десять копеек экономии выходит.

      Довод убедительный, вроде как увереннее забрякали бокалы, и говор хороший пошел:

      – Кооперация… я уже понял, что это такое…

      – А гэта, по-беларусски кажем, полсотни прутов в едином венике. Гэта лепш, чьим един бедняк, хуть и шляхетской крови…

      Юзефа Обидовского, самого маломочного дворянина, поддержали сочувствующими взглядами да и новой чаркой:

      – Значит, за нее, за доломитку! –