Ветер. Часть первая. Париж. Таня Трунёва

не живёт. Не то что песцы вонючие в клетках на нашей ферме. Их хоть голыми руками бери. Многое таёжное зверьё поумней человека будет. Охотнику звериные повадки знать надо, да и много всяких лесных причуд. Тайга тебя научит.

      И тайга учила. Знойным летом она, как суровый учитель, хлестала Катькины щёки колючими ветками, когда та, пробираясь в зарослях, выслеживала зверя. В студёные зимние дни тайга заставляла пританцовывать в толстых валенках и вприпрыжку добираться до тайной охотничьей сторожки, где была спрятана от назойливых инспекторов пушнина и разная охотничья утварь.

      Про сторожку эту знали только свои. Отец её в овраге выкопал, а внутри выложил брёвнами. И тепло, и сухо. На полках – сухари, консервы, травы и корни, бабой Стёпой собранные, такие, что силу дают. Бабка, когда травы собирала, и Катю учила к чему какой корень и травка.

      – Это вот красный корень, – показывала она внучке. – Пожуёшь – и целый день без воды и хлеба по тайге бегать можно. Никакая хворь не возьмёт. Пижма, подорожник… Это лист брусничный от простуды. А это, – Степанида вздохнула, – бешень-трава.

      – Как это «бешень»? – удивлённо вскинула глаза Катька.

      – А потому как мужик, если выпьет отвар той травы, заклинаниями наговорённый, то бесам отдастся, – прошептала баба Стёпа. – Тогда мужик, словно бешеный, сил не имеет устоять от бабьего тела и полюбит без ума ту, что рядом с ним окажется. Мала ты ишо. Ну а как придёт твоё время – лучше мужику душой приглянуться, без бесовской помощи, потому как за колдовство всегда расплата есть.

      Сёстры

      Без материнской ласки охотница росла диковатой и замкнутой. Единственной своей подругой Катя считала Светку, двоюродную сестру. К ней она тянулась всей душой. Особенно сблизились сёстры, когда Катя, окончив в райцентре начальную школу, поехала учиться в школу-интернат, в Усолье-Сибирское. Там они со Светкой несколько лет прожили в одной комнате.

      В день Катиного приезда Света, влетев с улицы, застала сестру за разборкой маленького чемодана с вещами. Старое габардиновое пальто ладно сидело на Светкином плотной фигуре. И вся она, сияющая и громкая, мгновенно наполнила резвым задором убогую, с шершавыми стенами, интернатскую комнату.

      – Ой, что это? – весело зазвенела Света, показывая на картинки. Катя, разглаживая узкой рукой смятый глянец, старательно развешивала на стенах журнальные вырезки с видами диковинных пышных дворцов.

      – Это Париж. Это Эйфелева башня, тут – собор Парижской Богоматери, Монмартр. Я про всё это читала и книжки привезла: «Три мушкетёра», «Отверженные», «Королева Марго». Так интересно! И всё про Францию!

      – Да ты серьёзная! Как взрослая! – вздохнула Светка. – А я вот люблю легенды. Про разных богов. Как сказки.

      Хохотушка и непоседа, Светка всегда была в центре внимания, пела и танцевала. Неусидчивая, она с трудом закончила восьмилетку и тут же побежала на курсы барменов и официантов.

      «Кать, ты башковитая, – внушала она Катерине. – В институт тебе надо. Тётю Нелю помнишь? Молоденькая такая.