«Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике. Николас Блейк

сердце.

      – Посмотрите на них, – тихо произнес он. Так он мог попросить Джорджию полюбоваться розами. – Они не так уж плохи, не правда ли? Глупые, тщеславные, дерзкие, невежественные, вульгарные – некоторые из них. Но они обладают собственным достоинством, верно? У них есть молодость, независимость и отвага. Они – это Англия. А вам известно, что говорит другая сторона: «Женщина – это отдых для воина», «Место женщины на кухне» и остальную первобытную чушь. Однако так и произойдет. Молодой человек не встретит ее сегодня вечером у кинотеатра. У него свидание с садисткой-штурмовиком в концентрационном лагере. Она уже будет ему не интересна. – Сэр Джон стиснул плечо Джорджии и опустил руку. – Вы не можете позволить этому случиться, – добавил он.

      – Но я тоже не могу это остановить, – возразила она. – Это не моя роль. Вы просите слишком многого. Я…

      – Что ж, обдумайте мое предложение. День или два. А пока – до свидания.

      Сэр Джон взял шляпу и трубку и вышел, прежде чем Джорджия успела сказать хоть слово. Да вряд ли у нее и нашлось бы сейчас нужное слово. С уходом сэра Джона, присутствие которого успокаивало и ободряло, вся эта история показалась более гротескной, однако каким-то образом еще и неизбежной, как бред сумасшедшего.

      – Найджел, – сказала она, быстро подходя к мужу и беря его за руку, – что мне делать?

      – Я бы согласился. Это ненадолго. Оно того стоит.

      Но даже теперь Джорджия не могла принять окончательного решения.

      – Зачем тебе понадобилось затевать все это, когда я уже готовилась к тихой, уютной старости? – спросила она, стараясь говорить бесстрашно.

      Глава 4. Влюбленный игрок в крикет

      У Джорджии имелась привычка уходить на долгую прогулку перед принятием важного решения. Хотя она была в высшей степени цивилизованной дамой, а возможно, как раз поэтому, она считала, что в итоге решения следует принимать – женщинам, по крайней мере, – руководствуясь интуицией. Разум может и обязан обеспечить данные, ясно обозначить «за» и «против», но нечто более глубинное должно сделать выбор, утвердить его и осуществить принятое решение. Найджел называл это своего рода моральной трусостью – благовидным предлогом для отказа принимать решение. Джорджия отчасти признавала это, однако на опыте убедилась, что интуиция редко подводит. Поэтому она шла и шла, пока воюющие доводы разума не истощались настолько, чтобы прекратить сражение, и когда они удалялись с поля боя, у Джорджии в голове складывалась четкая картина действий.

      На следующий день после визита сэра Джона Стрейнджуэйса Джорджия, в старом твидовом пальто, без шляпы, направилась на автобусную остановку, доехала до набережной Виктории и двинулась на восток вдоль Темзы. Морской бриз нежно шевелил ее темные волосы. От реки поднимался острый запах моря. Темза простиралась вдаль – мимо затопляемых приливом участков берега и товарных складов, – к морю, а за ним находилось множество стран, известных Джорджии. Редкие встречные пешеходы бросали