Под сенью платана. если любовь покинула. Юлия Тимур

взрослые что-то обсуждали на берегу, перемежая громкие разговоры весёлым смехом. Темы для пляжных бесед всегда находились новые, и полностью занимали внимание взрослых.

      Время в Ялове, в бабушкином доме, бежало незаметно для всех. Для всех, кроме Элиф, мысленно считающей дни до возвращения в Стамбул. Но даже ей иногда удавалось забыться, заразившись всеобщим весельем и каникулярные безделием.

      Иногда она чувствовала на себе горячие взгляды Ахмета – соседского парнишки. Она их замечала и в прошлом году, но тогда они сильно раздражали её, и она каждый раз пыталась крикнуть ему что-нибудь грубое, отрывистое, чтобы он так больше не смотрел на неё. А в этот раз, этим летом, когда она полюбила Мехмета, на неё сошло доброжелательное, мягкосердное отношение к мальчикам. Да и обращённый на неё восторженный взгляд Ахмета придавал ей большой уверенности в том, что ее обязательно полюбит Мехмет, а ещё невольно служил доказательством её привлекательности в глазах мужчин, пусть и таких нестоящих ее внимания, как сам Ахмет.

      И она позволила себе пару раз снисходительно улыбнуться ему, отчего юноша внезапно покраснел и глубоко задышал, чем окончательно развеселил Элиф.

      Скоро осень. И в Ялове чувствуется ее приближение: по холодному ветерку, вдруг появляющемуся в дневное время и заставляющему вздрогнуть, по перемежающимся теплым и более прохладным слоям морской воды, когда купаешься; по лёгкой желтизне, пробившейся в густой зелёной шевелюре деревьев и бегущей от центра ствола к окончаниям веток.

      Пора в Стамбул! В Стамбул! В Стамбул! Стучит сердце Элиф, а мать и бабушка с нескрываемым восхищением смотрят на нее: как же выросла и похорошела за лето Элиф! И когда успела эта маленькая девочка превратиться в статную молодую барышню? Неужели за эти летние месяцы могла произойти такая метаморфоза?

      «Это всё наш воздух, наполненный цветочными ароматами, да молочко козье, которое пили по утрам, и ласковое море сотворили это чудо! – смеётся бабушка. – « Ах, какая красавица! Глаз не оторвать от моей внучки!»

      Элиф на всякий случай посмотрела на себя в зеркало – что же такое с ней случилось? И тут же подумала: «Странные они всё-таки. Я всегда была красивой, неужели только сегодня заметили?»

      И невдомёк ей, что помимо красоты, которая у нее, конечно, была, появились в её фигуре статность да округлость, особая манящая нега в блестящих синих глазах, и даже завиток ее выгоревших за лето почти пшеничных волос, теперь ниспадал на грудь по-другому, с особым значением, прикрывая и одновременно обращая внимание, вызывая желание прикоснуться, хотя бы для того, чтобы убрать его, чтобы не мешал…

      И когда Элиф и Мехмет вновь встретились в сентябре, не в лавке у его отца, а совершенно случайно, под тем же платаном, Мехмет сразу не узнал когда-то упавшее к его ногам неспелое яблочко, вдруг превратившееся в спелый сочный фрукт, ароматный и смущавший