Буриданы. Новый мир. Калле Каспер

страна и рухнула.

      – Ничего, хотя бы прожили большую часть жизни в теплой квартире, без трех свитеров и шерстяных носков.

      Трех свитеров на Монике не было, был один, а на нем – жилет из овчины, но толстые шерстяные носки на ногах имелись, и она быстро замолкла – не надо было вообще начинать спорить, разве она не знала, что Вальдек должен всегда оставаться правым. Наверно, из-за высокомерия его и вытурили из университета, люди ведь оценивают других не по уму, а по характеру.

      Звонок снова пискнул.

      – Вот и Пээтер!

      В отличие от Вальдека, младший брат был весьма бодр и в хорошем настроении, только исхудал, напоминая сейчас самого себя в молодости.

      – Ты что, сходил в баню? – спросила Моника, заметив, что на затылке волосы Пээтера влажные.

      – Да нет, принял душ, – пробормотал Пээтер, и почему-то покраснел.

      Моника не стала развивать эту тему, хоть ей и показалось странным, что брат зимой, перед выходом из дому, залезает под душ. Может, у него кто-то появился?

      Жаркое удалось, братья ели с удовольствием, и Моника вздохнула с облегчением – после смерти отца она стала редко готовить и боялась, что растеряла навыки. Про квартиру пока не говорили, беседовали на другие темы, Вальдек рассказал, что Аннике предложили договор в одном маленьком немецком городке, это был первый раз, когда она будет петь главную партию.

      Биргит ждала ребенка.

      – Наконец! – обрадовалась Моника.

      – Глупости. Пока ребенка нет, можешь в любой момент развестись, а попробуй потом…

      – Что ты имеешь против Хиллара? Мне кажется, он весьма симпатичный молодой человек, у меня всегда улучшается настроение, когда я вижу копну его длинных волос…

      – Разве ум мужчины в волосах?

      Моника снова заткнулась, хотя внутри все кипело: иногда Вальдек мог говорить очень резко, даже злобно. Но сейчас она не хотела спорить, в конце концов, не для того она пригласила братьев, чтобы с ними ссориться.

      Спрашивать, как поживают дочери Пээтера, она не стала, о жизни Кристель и Каи Моника была информирована лучше, чем их отец, она хотела узнать, как дела у Януса, но Вальдек ее опередил.

      – Это правда, что твой сын женился?

      – Зависит от того, что называть женитьбой. Печати в паспорте нет, но он действительно сожительствует с одной особой.

      Это было для Моники настолько шокирующей новостью, что она забыла обо всем остальном и стала расспрашивать Пээтера о деталях. Выяснилось, что подруга Януса учится искусству дизайна, точнее, моды.

      – А кто ее родители?

      – Я только однажды их видел. Отец – математик, мать трудится в том же институте, где когда-то работала наша мать.

      Слово «математик» произвело на Монику впечатление – значит, из хорошей семьи. Но Янус на взрослый путь вступил, все-таки, слишком рано, подумала она.

      – Детей еще нет?

      – Пока нет.

      Пээтер так многозначительно произнес слово «пока», что Моника обо всем догадалась, на всякий случай, она переспросила напрямую, и, действительно,