Зависимые от жизни. Ирина Говоруха

какие суши? Ты должен кормить меня как минимум кебабом.

      Он смеялся и продолжал названивать.

      Шевки подъехал в четверг и осторожно припарковался вдоль дороги. Суетливо вышел, достал чахлые розы, купленные в цветочном ларьке, и поцеловал в щеку. У него были черные блестящие волосы, обильно смазанные гелем, намечающийся животик и маленькие худые пальцы. Плотно облегающая рубашка с огурцами казалась маловатой, лицо слишком юным, и я задала вопрос, нарушив этим все правила свидания:

      – Извини, но сколько тебе лет?

      – Двадцать шесть.

      – А тебя не смущает, что мне уже тридцать пять?

      – Напротив. Меня не интересуют одногодки. Мне нравятся зрелые женщины, от тридцати. Они уже готовы к браку.

      – А ты себе ищешь жену?

      – Конечно, и только украинку.

      – Почему? Чем тебя не устраивают турчанки?

      – Они полные и смуглые. А мне нравятся стройные и светлокожие. Такие, как ты.

      В машине пахло чем-то острым. На заднем сиденье лежал пакет из «Желтого моря».

      – Это что?

      – Суши, конечно.

      – А где мы их будем есть?

      – У тебя дома, конечно.

      Я улыбнулась и ответила очень медленно. Как глухонемому. Практически по слогам:

      – Послушай, Шевки. Я не готова пригласить тебя домой на первом свидании. У нас так не принято. Давай поедим суши где-нибудь в другом месте.

      Он надул губы и стал похож на обиженного дошкольника. В черных, напоминающих маслины, глазах появились слезы.

      – Где здесь магазин?

      – А зачем?

      – Хочу купить шампанское.

      Мы сидели в его новой машине, в которой еще болтались салонные бирки. Чтобы не тратить бензин, он заглушил мотор и вытянул ключ из замка зажигания. Счетчик спидометра показывал пробег в пятьсот километров, и еще даже не было пройдено первое техобслуживание. Шевки очень боялся забрызгать салон, поэтому шампанское открывал на улице. Суши съел сам. Я не представляла, как можно есть не за столом, покрытым скатертью, не ощущая между пальцами теплое дерево палочек. Шампанское пил большими голодными глотками.

      – Ты же за рулем.

      Он ответил, чуть смущаясь:

      – Я немного волнуюсь. Ты же станешь моей женой?

      – А как же любовь?

      – А разве возможно не полюбить красивую? Я хочу привезти тебя домой, чтобы соседи с почтением говорили: «Какая у Шевки красивая жена!»

      – Но ты же будешь ревновать.

      – Не-а. Ревновать не буду. Буду наряжать, как куклу. Золото в уши, на пальцы и на запястья. Дорогие ткани. Только батист, кашемировый трикотаж и шифон. Можно что-то из хиджаб-моды. И пусть на платьях будут нарисованы цветы, такие… яблоневые. Стану водить за руку в салоны красоты и на фитнес. Но ты не сможешь посмотреть на другого. Убью!

      Я, закаленная предыдущим свиданием, уточнила:

      – А чем ты занимаешься?

      – Туризмом. Встречаю туристов из Турции, селю в