Северо-Запад. Зэди Смит

была здоровенная прическа афро…

      Ли изображает атомный гриб у себя за головой. Шар хмурится.

      – Да. Самодовольная. Кокосовый орех[2]. Много о себе думала.

      На лице Шар появляется презрительное выражение. Ли говорит в него:

      – У нее дети. Живет вон там, шикарное местечко, в парке. Теперь адвокат. Барристер. Какая между ними разница? Может, и никакой. У них двое детей. Дети любят Олив. Так собаку зовут – Олив.

      Она просто произносит предложения, одно за другим, они не кончаются.

      – Вообще-то, я беременна.

      Шар прислоняется к стеклу двери. Закрывает один глаз, устремляет взгляд на живот Ли.

      – Ой, это еще только начало. Самое. Вообще-то, я сама только сегодня утром узнала.

      Вообще-то вообще-то вообще-то. Она воспринимает откровение спокойно.

      – Мальчик?

      – Нет, я говорю, так далеко я еще не зашла.

      Ли сильно краснеет. Она говорит о деликатном, незаконченном предмете. О предмете, который она не собирается заканчивать.

      – Ваш мужчина знает?

      – Я делала тест сегодня утром. А потом пришли вы.

      – Молитесь о девочке. Мальчики – сплошной ад.

      Шар смотрит мрачным взглядом. На ее лице – сатанинская улыбка. Десна вокруг каждого зуба черна. Она подходит к Ли и прижимает ладони к ее животу.

      – Дайте я потрогаю. Я разбираюсь. Как бы ни было рано. Подойдите сюда. Не бойтесь. Это как подарок. Мама у меня такая же была. Идите сюда.

      Она берет Ли за руку, тащит ее вперед. Ли не противится. Шар возвращает руки на живот Ли.

      – Девочка будет, точно. И еще Скорпион, бед не напасешься. Бегунья.

      Ли смеется. Она чувствует, как тепло переходит с потных рук девицы на ее собственный влажный живот.

      – Типа спортсменка?

      – Не-а… которая убегает. Придется вам приглядывать за ней. Все время.

      Руки Шар падают, скука снова заволакивает ее лицо, ребенок, уставший от игры неожиданно и окончательно. Ли видит, что мысли ее снова переворачиваются. Мозг этой девицы – настоящая лотерея. Помятые мысли вытаскиваются случайным образом. Она начинает говорить о разных вещах. Все вещи равны. Будь то Ли, или изнасилование, или скука, или инфаркт, или школа, или кто родил ребенка.

      – Эта школа… такая была дрянь, но люди-то, люди, которые туда ходили… довольно многие из них потом преуспели, правда? Как Кальвин – помните Кальвина?

      Ли разливает чай, энергично кивает. Она не помнит Кальвина.

      – У него спортивный зал на Финчли-роуд.

      Ли размешивает чай, жидкость, которую она никогда не пьет, в особенности в такую погоду. Она слишком сильно нажала на пакетик. Листики прорывают свои границы и разлетаются.

      – Он им не руководит, он им владеет. Я иногда туда заглядываю. Никогда не думала, что малютка Кальвин сможет навести порядок у себя в котелке – он всегда ошивался с Джерменом, Луи и Майклом. Всегда находили приключения… я ни с кем из них не встречаюсь. Зачем мне эта драма? Иногда вижусь с Натаном Боглом. Встречалась с Томми и Джеймсом Хэвеном, но давно уже не видела. Некоторое время.

      Шар продолжает говорить.

2

Презрительное выражение, применяется к чернокожему, который ведет себя как белый.