Восточный плен. Княгиня. Часть первая. Мариша Кель

поможешь мне спасти нашего султана и не допустить падения империи. Ты обладаешь редкими качествами, ты можешь возвышать человека, находящегося рядом с тобой, ты способна сострадать и любить, ты величественно и сдержанно проста, как сама природа. Он будет в восторге и восхищении от тебя, в коих чувствах пребываю и я, находясь рядом с тобой. Если ты подаришь султану свою преданность, если ты исцелишь повелителя своей красивой любовью… Перед тобой откроются возможности, которых ты не смела и вообразить.

      Мари глядела на него, затаив дыхание.

      – А смогу я оживить мужа? – сквозь сжатые до боли зубы словно процедила она.

      Арифу этот вопрос не понравился. Он резко поднялся, приблизился и стал напоминать грозовую тучу, в один миг нависшую над ней.

      – Ты не хочешь по-хорошему, – со злой, но деланной лаской в голосе подытожил он.

      Мари это ничуть не испугало, и она продолжила в том же духе, как начала:

      – Вы обещали рассказать мне о муже… Вы не держите своих обещаний, как же я могу вам доверять в столь грандиозных планах в отношении султана и спасении вашей империи?

      Его очень позабавила её блистательная оборона. Ариф тут же смягчился и, вновь заняв своё место напротив Мари, спросил:

      – Что ты хочешь знать?

      Переведя дыхание, она быстро произнесла давно заготовленные слова, ни на секунду не задумываясь об их подборе, слова, которые были готовы сорваться с её губ уже давно, она их вынашивала, они жгли её своей безответностью.

      – Как он умер?

      – Точно не знаю, – тут же ответил Ариф. – Я знаком с той влиятельной особой, что выкупила его на невольничьем рынке.

      Мари в приступе отчаяния прикрыла глаза, но продолжила свои расспросы:

      – Кто она?

      – Не могу сказать, но она как-то обмолвилась мне при встрече о том, что русский князь не выдержал церемонии, то есть процесса посвящения в евнухи, если вы понимаете, о чём я. Он не смог пережить…

      Мари вихрем взметнулась со своего места.

      – Прекратите! – точно разгневанная фурия, теряя самообладание, выкрикнула она.

      Ариф, встав и выпрямившись во весь свой внушительный рост, уже мягко продолжил:

      – Вы сами настояли на том, чтобы я вам это поведал…

      Он склонился в почтительном поклоне, этим давая понять, что их вечер и разговор окончены.

      После этой встречи он не вызывал к себе Мари целых четырнадцать дней. И правильно поступал! Не находя себе места в стенах удушливого гарема, она точно дикая кошка металась днём, а по ночам лила горючие, отчаянные слёзы. Мари не хотела в это верить! Она не смела поверить в эту откровенную и гнусную ложь! А кроме того, доверяя своим чувствам и интуиции, она ни на секунду не сомневалась в том, что её муж жив.

      В эти жуткие дни даже Паскаль побаивался без особой нужды попадаться на глаза своей госпоже.

      Как-то раз он попытался вразумить непокорную княгиню и начал было восхвалять по наказанию