Нюрнберг. На веки вечные. Том первый. Братья Швальнеры

роли – слишком велика степень содеянного. Да и мы сами немного виноваты в допущении итогов Бельзена – таких дел натворили в 43-ем в Харькове и Краснодаре, что последствия нам еще долго аукаться будут.

      – А щто било делать? – с легким грузинским акцентом вопрошал глава государства. – Народ не верил тогда в нашу победу – ты и сам помнишь, как Политбюро, прикрывшись каким-то детским садом, решило чуть ли не в полном составе на сторону врага переметнуться! Мне бы их тогда, по совести, всех к стенке поставить, да не то било время, чтобы счеты сводить – мы это позже сделаем…

      Вышинский согласно кивнул головой – Сталин говорил правду. В 1943 году следственным органом удалось вскрыть подпольную организацию под названием «Четвертый рейх», состоявшую из детей советской партийной элиты. Эти самые дети планировали, в случае захвата Гитлером Москвы, не только перейти на его сторону, но и сформировать марионеточное правительство России как очередной колонии рейха.13 Тогда их деятельность удалось пресечь, выслав их из Москвы, но в памяти Сталина эта история останется навсегда – звуча как старая сказка про гамельнского крысолова, она делала очень уж неправдоподобной роль в этой организации детей и, в то же время, недвусмысленно бросала тень подозрения на их родителей, дрожавших от страха в предвкушении сдачи Москвы.

      – Чтобы дух народа хоть как-то приподнять, мы тогда и провели два этих процесса, – продолжал вождь. – Кто же мог знать, что они вот так вот воспользуются нашей инициативой и повернут ее в конечном итоге против нас?

      – Знать никто не мог, да что сделано, то сделано. Теперь все это играет в пользу старта суда трибунала в Нюрнберге… Послушайте, товарищ Сталин, а вы прямо так уверены в том, что нам этот суд не нужен?

      – В каком смысле? – потупил озадаченный взор вождь на своего собеседника, который вдруг забыл, о чем идет речь, и начал фантазировать, напрасно пытаясь набить очков в глазах главы государства:

      – Чего мы их так боимся? Как бы там ни складывались наши отношения перед войной, они – проигравшие, а мы – победители. А победителей не судят. Отправим в Нюрнберг наших лучших специалистов по доказательствам, представим все в нужном свете, заткнем им рты, где не надо и…

      – Ну да, – оборвал полет его фантазии хозяин. – А признания выбьем пытками, как ты завсегда здесь привык? Так, щто ли?

      – Необязательно… – лопотал бывший прокурор, поняв вмиг, что затея его Сталину не понравилась.

      – А, если не выйдет, то они всему миру расскажут про то, как делили с нами Европу, оружием обменивались, когда вторая мировая уже шла в Европе полным ходом? Про Катынь расскажут, про дело Тухачевского, да? Молчи, дурак, если не можешь рассчитывать на два шага вперед. Все-таки мы поторопились, когда тебя дипломатом назначили. Тебе еще лавры обвинителя покоя не дают, а в межгосударственном масштабе ты пока еще не мыслишь…

      – Товарищ Сталин, куда меня партия отправит, туда…

      – Само

13

«Дело волчат». Журнал «Огонёк» (№23 (5101) от 19.10.2009).