Ах, эта Африка!. Лев Александрович Савров

на место, где-то в отдалении возник уже знакомый, но ещё не привычный ритм там-тамов.

      – Что это? – спросил Виктор.

      – Танцуют, – ответил, зевая, господин Ламе.

      – А где?

      – Где-нибудь в кварталах.

      – И часто?

      – Да каждый вечер… Их на работу не загонишь, ну а плясать всегда готовы.

      Мы неловко помолчали.

      – Пора спать, – сказал "осколок колониализма", – мы здесь живем по солнышку. Спокойной ночи.

      Он поднялся и заковылял к своей двери. Самба уже громыхал засовами дверей обеденного зала. Ничего не оставалось делать, как подняться и погрузиться в темноту туннеля. Но тут Роже вынул из кармана и включил фонарик.

      – Вещь первой необходимости в Африке, – объяснил он. – Моё помещение здесь, вся левая от прохода часть первого этажа, две комнаты, ванная, кухня, вход отдельный со двора.

      Он пожелал нам доброй ночи и вежливо посветил фонариком, пока мы не добрались до подножия нашей "царской" лестницы. Лампочка наверху светила как далекая звёздочка. Поднявшись наверх, мы четко ощутили, что совсем одни на втором этаже, на этих террасах с их тёмными углами и бесконечными парапетами, под угрюмыми навесами крыш и шевелящимися листьями огромных деревьев во дворе. Неожиданно и бесшумно сквозь световой конус проскочила летучая мышь, потом вторая, а может быть эта же самая.

      – Надо б лампочку повесить – денег всё не соберем, – преувеличенно громко провозгласил я. – Чего он фонарь во дворе не сделает?

      – Экономит, – ответил Виктор.

      Мы быстро проскользнули к дверям спальной, и я немедленно щёлкнул выключателем.

      – Да будет свет! Ах, как хорошо.

      – Ага, – ответил Виктор, доставая из чемодана мощный фонарь, приобретенный ещё в столице.

      С этого момента я никогда не видел его без фонаря после наступления темноты.

      Через несколько минут я почувствовал, что усталость после длинной дороги и новые впечатления дают себя знать.

      – Хочется в горизонтальное положение, – объявил я.

      – Пора, – сказал он.

      – Без кондиционера и при закрытых дверях мы тут задохнемся, ночь-то вовсе не прохладная.

      – Это точно.

      – Может, снимем эти сетки?

      – Съедят.

      – Кто?

      – Комары. Ты что, не ощущаешь?

      Тут до меня дошло, что я уже давно автоматически расчёсываю укушенные места на лодыжках и локтях.

      – Н-да, ощущаю… Придётся оставить двери открытыми. Ну ничего, я слышал, как Самба зачинил ворота туннеля, а они железные и закупоривают проход под самый верх.

      – Нужны им ворота…

      – И заборы здесь вроде высокие.

      – Страшны им заборы…

      – Калитку я тоже запер.

      – Важна им эта калиточка…

      – Да кому «им»?

      – Не знаю…

      – Всё равно, у нас нет выбора, жара здесь чёрт знает какая. Ныряем?

      – Угу.

      Я полез