Ах, эта Африка!. Лев Александрович Савров

потому что река вздувалась метров на семь-восемь. Помнится, стояли как-то с Виктором, облокотясь на перила, когда вода ещё только начинала заливать насыпь, и поток так и норовил оторвать ноги. Мимо величественными океанскими лайнерами проплывали грузовики, торпедными катерами расфуфыривали водяные усы легковушки, акулами сновали мотоциклисты, как канатоходцы балансировали пешеходы. Африканки традиционно обнажаются сверху: голые колени показывать неприлично.

      – Смотри, Витя, какие ножки идут и явно тебе подмигивают.

      – Ножки, ляжки… Куда ты вечно башку вертишь, вон лучше направо погляди.

      – Ну, это просто немыслимо!

      А немыслимое представляло из себя велосипедиста, двумя руками вцепившегося в руль и везшего на голове три(!) двуспальных матраса.

      Глава 9: Ришко и автомобиль

      Начались занятия. Иностранный корпус преподавателей колледжа состоял из пяти человек: нас и трёх французов. Кроме Роже, в эту троицу входила Сюзанна – некрасивая двадцатичетырехлетняя девушка с длинным носом и огромными коричневыми ласковыми глазами на худощавом асимметричном лице, ставшая быстро всем нам добрым товарищем, и тихий пьяница Леру́ – пятидесятилетний мужчина, примечательный своим мясистым красным носом в склеротических прожилках и удивительной готовностью в любое время принять участие в загородных пикниках и вечерних посиделках, во время которых он резервировал себе приятную и спокойную обязанность – молча подливать в стаканы всем, начиная с себя.

      Вечером первого дня нашей гостиничной жизни мы с Виктором сидели в креслах на террасе, любуясь предзакатными красками и одновременно глазея сквозь парапет вниз на снующий по улице люд. К воротам отеля подъехал автофургон, знаменитая французская консервная банка марки "Ситроен-две лошади", из которого ловко и быстро выбрался среднего роста европеец с коротко подстриженными волосами на крупной голове, гладковыбритым умного и делового вида лицом, крепкого сложения. Он был одет только в бежевые шорты и обут в шлёпанцы местного производства, тело его покрывал ровный коричневый загар. Сразу углядев наши головы наверху, он приветливо помахал нам рукой и четкой спортивной походкой проник в туннель. Мы едва успели выбраться из кресел, как его лёгкие шаги уже послышались на внутренней террасе.

      – Здравствуйте, – сказал он по-русски с типичным западнославянским акцентом. – Я Рихард, для друзей – Ри́шко. Как хорошо, что вы приехали. Я из Чехословакии, работаю здесь начальником аэропорта. Если вы не заняты, поехали ко мне, покажу наш международный узел.

      Мы, конечно, не были заняты и, захватив Роже, поехали в международный аэропорт. На краю города, за вокзалом, в саванне была расчищена площадка и уложена бетонная полоса, достаточная для самолетов типа ИЛ-14. Сбоку стоял сарай, похожий на дом, или дом, похожий на сарай. Рядом с сараем торчал шест с полосатым конусом.

      – Я тут один во всех лицах, – объяснял Ришко, – начальник,