Девушка в горящей «Родине». Дмитрий Аврорин

лишь одно слово, которое обнажало всю ее природу:

      – Муза.

      Глава 3

      Лес

      Муза стояла перед дверью.

      – Попробуем, – она зажмурила глаза и сделала шаг вперед, оказавшись в трехкомнатной квартире. В прошлый раз девушка застряла в двери почти на десять минут и вылезала буквально по миллиметрам.

      Молодая семья, проживающая здесь, уже давно видела сны.

      Девушка начала напевать себе под нос колыбельную и подошла к детской, посмотрела на спящую четырехлетнюю девочку и, приложив усилие, взмахом руки прикрыла окно, затем села на пол в коридоре и обняла колени. Парень, которого она встретила, кажется, не ждал от нее никакого подвоха. Ей было даже стыдно, что она вела себя так дико, но стоило перестраховаться.

      А еще лучше – спокойно поговорить и тихонько уйти. Он бы даже не заметил, что только он видит ее. Можно было продиктовать любой номер телефона, любой адрес и исчезнуть. Хотя она и так исчезла.

      Отец молодой семьи, у которой муза находилась, был успешным адвокатом, а главное – совестливым. Мать работала в Министерстве труда и социального развития.

      Если бы в этой квартире не было спокойно, то муза-одиночка и не проводила бы достаточно много времени здесь. Помогала ли она этой семье? Конечно, как и все музы. И, как и все музы, она брала энергию из мира идей, доступную для самых разных целей, – и делилась вдохновением, наблюдая за человеческой радостью и грустью, раздражением и восхищением – успешно выполняла свое предназначение. Иногда она не появлялась здесь неделю и даже две, но если ей нужно было где-то переждать, успокоиться, то приходила сюда. Сама муза не могла объяснить всего: она чувствовала больше, чем понимала.

      И погрузилась в старые воспоминания, которые были для нее сродни таким же сновидениям, как и всем людям. Воспоминания, в которых тебе что-то дают знать без слов.

      «Мы верим, что ты сама найдешь выход», – именно так можно было сформулировать по-человечески то, что ей они дали понять во время урагана.

      Они – нечто невидимое, коллективное, вечное, гонимое ветром по миру, частью чего она была в момент, когда еще не было у нее осознания ни времени, ни пространства, давшее дар и проклятье, называемое людьми индивидуальностью.

      Муза подняла голову и посмотрела на часы.

      Семья, традиционно просыпавшаяся рано, уже завтракала и собиралась куда-то ехать. Девушка мгновенно подскочила и в спешке побежала сквозь дверь по лестнице на улицу: она опаздывала в кафе, могла использовать свои силы, но не хотела так рисковать.

      Во дворе дети гоняли, кто-то качался на скрипучих качелях, группа подростков играла в «Казаки-разбойники», старик сидел на лавочке, читая книгу.

      Муза внезапно остановилась и посмотрела на себя с мыслями, что нужно переодеться. Через мгновение она бежала уже в летних брюках и футболке к открытию кафе в девять часов.

      Это была субботняя традиция.

      Ей не были страшны ни машины, ни люди, но она обходила любые препятствия.