Бабушка спешит на пожар. Алексей Леонтьевич Мильков

я тоже хочу грозу!

      – О, так ты не боишься грозы?

      – Не боюсь.

      – Это похвально. С молниями и громом хоть и страшно, но веселее, в которых ещё наши древние предки различали лик и голос разгневанного, но доброго болотного бога.

      – А почему бог бывает разгневанным?

      – Потому что сердится.

      – А что, есть на кого и за что гневаться?

      – На зверей! За то, что они бывают злые и жестокие.

      – Дядя, а цапля Марфа злая?

      – Когда ты был маленьким, она была злая, потому что могла проглотить тебя. А сейчас она добрая, потому что ты ей не по клюву.

      – Интересно, тогда почему до сих пор здесь не было грозы? С молниями и громом? – наморщил лоб Крокоперг.

      Крокомерг подтвердил:

      – Может, потому, что местные звери ещё не настолько провинились, верят в бога, не такие жестокие, а, значит, есть за что ему не серчать на них?

      – А также не швырять в зверей с неба сияющие стрелы и не раздавать в уши громоподобные звуки! – добавил Крокоперг.

      – Воистину так! – согласился Крокомерг и продолжил:

      – Но жарой бог посылает на зверей кару за их безжалостность и враждебность. Поэтому мы должны остерегаться не столько круч, сколько надо терпеть жару, как предостережение от встреч с острыми зубами наших противников.

      ПЕРВЫЕ ОПАСНОСТИ

      Наступил вечер, и Крокомерг с Крокопергом устроились на ночлег под огромный камень. Усталый Крокоперг с наслаждением вытянул на себе всё, что можно было вытянуть: брюхо, лапы, хвост.

      – В горах хорошо, здесь нет болотных клопов и блох! – сказал он.

      – Но есть много ягуаров, устраивающих нам, крокодилам, западни и вспарывающих клыками наши животы! – добавил Крокомерг.

      Он зажмурился, чтобы не видеть при свете луны бледной морды племянника.

      – Замри! – вдруг насторожился Крокомерг.

      – А? Что? – встрепенулся Крокоперг.

      Крокомерг напрягся, вобрал в себя воздух и прошептал.

      – Слышу чужой запах! По-моему, тут близко бродит ягуар. Он, кажется, совсем рядом, нас преследует, моё чутьё не обманывает.

      – Ягуар! А кто это? Ты как-то говорил о нём?

      – Наш враг.

      – Я боюсь!

      – Не бойся, Крокоперг! О крокодилах говорят, что мы бронированные машины наведения страха на противников, мы о шестидесяти шести зубах. На каждой передней лапе по три ороговевших когтя не только для лучшего сцепления с землей при ходьбе, а чтобы вместе с пастью раздирать ими врагов на части. А наш хвост сильнее любого хобота слона. Нам ничего не стоит сломать кому угодно позвоночник или свернуть шею.

      – Мы – машины наведения страха! – довольный, повторил Крокоперг.

      – Да, мы – прирожденные бойцы. В наших желудках перевариваются не только кости, но и камни, глотаемые для измельчения пищи.

      – Тогда чего мы кого-то опасаемся?

      – Ягуары отличаются свирепостью, хитростью, алчностью и подвижностью, в них жажда убивать и быть первыми в стае и главными