Лазарь. Ларс Кеплер

буфет кухонный нож.

      – Ты же знаешь, что Юрек Вальтер мертв!

      – Знаю. – Йона задернул занавески и на кухонном окне.

      – Может, поговорим о нем?

      – У меня сил не хватит. – Йона повернулся к ней; в его голосе было что-то беззащитное.

      – Хорошо, – серьезно ответила Валерия. – Но ты не оберегай меня, я выдержу все, что ты расскажешь, честное слово… Я же знаю, на что ты пошел, спасая Сумму и Люми. И понимаю, насколько он был опасен.

      – Это просто чудовище… он проникал в самую суть своей жертвы… опустошая человека.

      – Но теперь все позади. – Валерия потянулась погладить его. – Тебе ничто не угрожает, он мертв.

      Йона кивнул.

      – Просто воспоминания… Когда я узнал про могилу Суммы, то словно ощутил его дыхание.

      Йона снова подошел к окну и выглянул в щель между шторой и окном. Валерия смотрела ему в спину из темноты кухни.

      Когда они сели за стол, Валерия попросила рассказать про Юрека Вальтера подробнее. Йона положил руки на столешницу, чтобы унять дрожь, и тихо заговорил:

      – Ему ставили разные диагнозы… Шизофрения, хаотическое мышление и острые психотические состояния с крайне агрессивными эпизодами, но это все ерунда… никакой он не шизофреник… Единственное, о чем мог рассказать тот или иной диагноз, – это то, какой психиатр его выдал и насколько он был напуган.

      – Вальтер осквернял могилы?

      – Нет.

      – Ну вот видишь. – Валерия выдавила улыбку.

      – Юреку Вальтеру не нужны трофеи, – тяжело продолжил Йона. – Он не извращенец… его страсть – разрушать людей. Не убивать, не истязать… он не останавливался перед убийством, но, чтобы понять его, надо знать: он хотел уничтожить свои жертвы изнутри, потушить в них искру жизни…

      Йона постарался объяснить, что Юрек отнимал у своих жертв все, а потом наблюдал, как они продолжают жить – ходить на работу, есть, сидеть перед телевизором, а потом вдруг наступал жуткий момент, когда эти люди понимали: на самом деле они уже мертвы.

      И вот они с Валерией сидят в темноте, и Йона рассказывает о Юреке Вальтере. О самом жестоком серийном убийце за всю историю Северной Европы, который, тем не менее, оставался неизвестным широкой общественности, потому что на всех касавшихся его документах стоял гриф секретности.

      Рассказал Йона и о том, как он и его коллега Самюэль Мендель шли по следу Вальтера.

      Они начали по очереди дежурить у дома одной женщины, оба ребенка которой исчезли при обстоятельствах, наводивших на мысль о других подобных случаях.

      Дети словно сквозь землю провалились.

      Вскоре стало ясно, что в последние годы очень многие из пропавших без вести принадлежали семьям, которые и так недосчитывались некоторых своих членов.

      Йона замолчал и посидел, сцепив руки в попытке унять дрожь. Валерия заварила чай, поставила на стол две кружки и стала ждать, когда Йона сможет продолжать.

      – Наступила оттепель, она длилась две недели, – снова заговорил он. – Но днем начался снегопад… и на старый снежный пласт ложился слой свежего снега…

      Йона