Самое сильное заклятье. Лайон Спрэг де Камп

объяснил.

      – Ха-ха-ха! А я подумал, что ты забавляешься с подружкой по имени Темпора… Давай тогда завтра к ужину.

      – Как мне добраться?

      – У тебя есть верховая лошадь? Ладно, пришлю за тобой Германна. Но учти, я не желаю, чтобы он вернулся ко мне на крыльях!

      – Это привлекло бы слишком много внимания, – серьезно сказал Пэдуэй.

      На следующий день Пэдуэй, в новеньких византийских башмаках из невыделанной кожи, восседал на кобыле, которую вел Германн. Любуясь заботливо ухоженными землями вдоль Фламиниевой дороги, Мартин невольно думал: скоро грядут Темные века, и вся эта красота превратится в бесплодную пустыню…

      – Как вчерашние бега? – спросил он, желая отвлечься от тягостных мыслей.

      Германн, оказалось, едва мог связать по-латыни несколько слов.

      – О, хозяин был чертовски зол. Его послушаешь, прямо настоящий знаток. Но терпеть не может проигрывать. Потерял на лошади пять сестерций. Рычал, как… как лев с больным брюхом.

      На пороге дома Пэдуэя встречали приятная полная женщина – жена Невитты (вовсе не говорившая по-латыни) и его старший сын Дагалайф – офицер, приехавший к родителям в отпуск. Поданный ужин полностью соответствовал всем слухам о легендарном готском аппетите. После вонючей браги, распространенной в Риме, Пэдуэй с удовольствием выпил вполне приличного пива.

      – У меня есть и вино, если хочешь, – предложил Невитта.

      – Спасибо. Признаться, итальянским вином я сыт по горло. Римляне превозносят его сорта и изысканные ароматы, а по мне вся эта кислятина на один вкус.

      – Согласен! Тогда, может, капельку душистого греческого?

      Пэдуэй содрогнулся.

      – Ага, и я того же мнения! – воскликнул Невитта. – Разве настоящий мужчина пьет вино с благовониями? Держу эту бурду только для Лео Веккоса и других знакомых греков. Кстати, надо рассказать ему о том, как ты вылечил меня от чихания. Лео наверняка придумает какую-нибудь мудреную теорию!

      – Скажи, Мартинус, – заговорил Дагалайф, – что ты думаешь о предстоящем ходе войны?

      Пэдуэй пожал плечами:

      – Я знаю лишь то, что известно всем. У меня нет телефонной связи… то есть я хотел сказать, у меня нет связи с небесами. Можно предположить, что к августу Велизарий подойдет к Неаполю. Силами он располагает небольшими, однако побить его будет чертовски трудно.

      – Ха! – презрительно воскликнул Дагалайф. – Побьем как миленького! Горстка греков – ничто перед единым готским народом.

      – Так же рассуждали и вандалы, – сухо обронил Пэдуэй.

      – Верно, – согласился Дагалайф. – Но мы не совершим ошибок вандалов!

      – Не знаю, сын, – мрачно произнес Невитта. – По-моему, мы их уже совершаем – или другие, еще похлеще. Наш король может только судиться с подданными да кропать стишки на латыни. Лучше бы он был безграмотен, как Теодорих! Впрочем, – смущенно добавил Невитта, – я и сам умею читать и писать. Мой отец пришел сюда с Теодорихом из Паннонии и больше всего на свете любил поразглагольствовать о священном долге готов: защищать Римскую