Аннабель. Лина Бенгтсдоттер

ты допустила очень близко, – ухмыльнулся Андерс.

      Чарли невольно улыбнулась. А затем сказала как есть: физическая и психологическая близость не одно и то же. Тот факт, что люди обменялись биологическими жидкостями, еще не означает, что нужно открывать друг другу душу.

      Андерс снова ухмыльнулся. Затем лицо его стало серьезным. Никто ведь не требует, сказал он, чтобы она прямо все-все им рассказала, но все же немного странно, на его взгляд, когда человек молчит как рыба о своем прошлом. Вот уже три года они работают вместе, а все, что он о ней знает, – это то, что он видит.

      – И что же ты видишь? – спросила Чарли.

      – Я вижу тридцатитрехлетнюю женщину, которая боится привязанности.

      Чарли рассмеялась. Клише всегда заставляли ее смеяться.

      – Что в этом такого смешного? – спросил Андерс.

      – Ничего. Продолжай. Что еще ты видишь?

      – Я вижу тридцатитрехлетнюю женщину, которая любит выпить, ненавидит разговоры о ерунде, зато обладает потрясающей способностью различать детали в целом и видеть целое через детали.

      – Спасибо, – проговорила Чарли.

      – Не стоит благодарности, – ответил Андерс, глядя на дорогу.

      В тот день

      Аннабель проснулась около четырех утра. Тут же взяла в руки телефон и снова прочла сообщение.

      Так дальше продолжаться не может. Ты должна понять, что это невозможно.

      Сообщение она получила среди ночи, и первая мысль, которая у нее возникла, – поехать к нему и закатить сцену. Но потом она немного успокоилась и долго лежала в постели, ощущая, как колотится сердце в груди.

      Ты должна понять, что это невозможно.

      Собственно, именно это он и сказал ей накануне, но только увидев эти слова написанными, она осознала, что приговор окончательный. Она должна, но как она может что-либо понять, если всего два дня назад он, лаская, раздевал ее, и занимался с ней любовью так, что…

      Когда прозвонил будильник, она только что задремала. Поначалу она решила не вставать. Но потом вспомнила про вечеринку. Если она притворится больной, ее никуда не отпустят, а коротать вечер дома ей хотелось менее всего. И без того тошно.

      Медленно поднявшись с постели, она надела шорты. Подошла к шкафу, некоторое время разглядывала полку с футболками. Потом взглянула на ту, в которой спала, и решила, что эта вполне сойдет. Казалось, каждое решение – как маленькое, так и большое – требовало немыслимых затрат энергии. Она успела дважды провести щеткой по волосам, когда мама позвала снизу завтракать. Теперь Аннабель расчесала волосы подчеркнуто медленно, словно желая показать, что ей семнадцать, а не семь. Ей дико надоело, что с ней обращаются как с несмышленым ребенком.

      7

      – Андерс! – сказала Чарли. – Останови!

      – Но ведь это скоростная трасса. Подожди, пока мы доедем до съезда.

      – Сверни куда-нибудь! Не понимаешь, что ли, мне очень надо…

      Андерс свернул у ближайшего съезда. Там находилось место отдыха с тяжелыми деревянными столами