«DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть III. Пермская духовная семинария начала XX века. Василий Алексеевич Игнатьев

Иванович Знамировский

      156

      Н. И. был сыном земского начальника г. Ирбита Пермской губернии. Это был редкий случай, чтобы чиновник такого ранга, каким был в своё время земский начальник, отдал своего сына по линии духовного образования.157 Не приходилось ни от кого слышать, в каком дух[овном] училище учился Н. И. Судя же по тому, что ближе всего к Ирбити было Камышловское дух[овное] училище, можно предположить, что он учился в нём.158 Об учении Н. И. в Пермской дух[овной] семинарии кратко мне говорил брат Алексей. Я сделал оговорку в слове «кратко» потому, что брат Алексей мог бесконечно рассказывать о своих товарищах, которые были певцами, а об Н. И. он сказал «кратко» потому, что он [не] был певцом.

      По окончании семинарии Н. И. учился в Казанской духовной академии и кончил её со степенью кандидата богословских наук. Я видел Н. И. впервые, когда я учился ещё в семинарии, а Н. И. был студентом Казанской дух[овной] академии.159 Помнится, были вечерние часы занятий, а по коридору второго этажа семинарии расхаживал высокий человек, брюнет, с пышной шевелюрой волос и бородой. Это был Н. И. Грешным делом я ещё подумал: как это так – студент, и с бородой! Это не мирилось с моим представлением о студенте, и я остановился только на том, что это, вероятно, какой-то уникум.

      Через два года Н. И. был назначен в нашу семинарию преподавателем литургики и гомилетики, которые проходились в пятом классе. Странная судьба преследовала эти два предмета: они были на положении пятого колеса у телеги. Отношение к ним можно выразить такими словами: «Это нам ни к чему». В академии, например, существовал традиционный порядок, по которому на лекциях профессора Предтеченского160 по литургике присутствовало два дежурных студента. Профессор забирался на кафедру, читал лекцию по существу пустому пространству, а затем и лектор и аудитория мирно расходились.161 Н. И. больше внимания уделял гомилетике, проповедническому искусству. Это было его стихией. Мы писали Н. И. проповеди, и он особенно подчёркивал нам, чтобы в них были «элейность и помазанность».162

      Ареной проповеднической деятельности Н. И. была Стефановская часовня163, которую он называл «училищем благочестия». Здесь по воскресеньям и др. праздникам в послеобеденные часы совершался молебен, а затем произносилась проповедь.164 Нужно было видеть Н. И. в момент произношения проповеди!165 Он весь становился как-то подтянутым, стремительным, взгляд его был направлен вдаль, голос звучал властно и весь вид его был величественным. В таком виде он мог бы позировать для такой картины, как «Иоанн Богослов на острове Патмос».166 В таком виде рисуется нам картина пушкинского «Пророка», в особенности в исполнении Шаляпина, или «Иоанна Дамаскина» в том же исполнении. Будучи впоследствии уже инспектором семинарии, Н. И. здесь именно, как говорится, «отдыхал душой». Здесь же для семинаристов был своеобразный практикум проповедничества,

156

Знамировский Николай Иванович (1878-1942) – сын чиновника Пермской губернии. Окончил Пермское духовное училище в 1893 г. и Пермскую духовную семинарию по 1-му разряду в 1900 г. Кандидат богословия Казанской духовной академии 1904 г. С 16 сентября 1904 г. преподаватель греческого языка в Пермской духовной семинарии; с 14 апреля 1906 г. преподаватель литургики, гомилетики и практического руководства для пастырей; с 8 мая 1908 г. инспектор Пермской духовной семинарии // «Пермские епархиальные ведомости». 1908. № 32 (11 ноября) (отдел официальный). С. 249. См. «Из епархиальной хроники. Чествование Николая Ивановича Знамировского» // «Пермские епархиальные ведомости». 1913. №18 (21 июня) (отдел неофициальный). С. 471–472.

157

В очерке «Николай Иванович Знамировский» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «Может быть, именно поэтому у него появилась такая тяга к служению на духовном поприще, которое являлось для него, так сказать, «неизведанной целиной». У выходцев из духовного сословия в это время уже была заметна тенденция покидать его: переходить на работу учителями, врачами и разными чиновниками» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 161 об.-162.

158

Н. И. Знамировский окончил Пермское духовное училище.

159

В очерке «Николай Иванович Знамировский» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор уточняет: «Дело было в августе 1906 г., когда он, очевидно, проезжал в Казань и зашёл в семинарию» // Там же. Л. 153.

160

Предтеченский Сергей Александрович – кандидат богословия Казанской духовной академии 1889 г., позднее магистр богословия. Профессор кафедры новой гражданской истории и кафедры литургики. Русский духовный писатель.

161

Подробнее см. в Части IV. «Казанская духовная академия начала XX века».

В очерке «Николай Иванович Знамировский» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор дополнительно разъясняет свою точку зрения к данному явлению: «С точки зрения назначения духовной семинарии – готовить священнослужителей – оба эти предмета имели большое значение, чем другие богословские предметы, потому что они относились к практике будущей профессии подготавливаемых к священству, так сказать, ближе были к жизни. Но с точки зрения психологии, умонастроения семинаристов пятого класса, преобладающей массы их, они были ненужными, и в их сознании преломлялись в виде какого-то ненужного рудиментарного отростка. Из тридцати человек состава класса только два-три подавали ещё надежды на то, что они встанут потом на стезю священнослужителей, а прочие просто «отбывали» богословские классы с тем, чтобы потом «податься» куда-либо в высшее учебное заведение, хотя бы и духовное. …Из этого ясно, что Н. И. имел явно не подходящую массу учеников для восприятия его наук, а точнее сказать – не подходящую массу, потому что в большинстве его ученики прямо тяготились изучением его предметов» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 153 об.-154.

162

Так в тексте. Правильно – «елейность», от слова елей – церковно-славянское название оливкового, а позже – любого растительного масла в православном церковном обиходе: в частности, елеем осуществляется помазание принимающих крещение, участников полиелейного богослужения для укрепления веры на всенощном бдении. Отсюда, «елейность и помазанность» означает – так составлять проповеди, чтобы люди чувствовали в душе укрепление веры.

163

Часовня святителя Стефана Великопермского в г. Перми.

164

В очерке «Николай Иванович Знамировский» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «Надо было наблюдать самое шествие в Стефановскую часовню. Вот он, восторженный и предвкушающий выступление, идёт в окружении трёх-четырёх семинаристов. Он возбуждён. Он весь – порыв. Так изображён Пётр I-й на известной картине художника в стремительном шествии на стройку Петербурга» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 155 об.-156.

Автор имеет в виду картину русского живописца Валентина Александровича Серова (1865-1911) «Пётр I» (1907).

165

В очерке «Николай Иванович Знамировский» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний: «Вот он надел стихарь и величественный, вдохновенный вышел на проповедь. Он не был способен произносить обличительные речи, как Савонарола. Он был лирик, у него была «Очарованная душа», и её именно он вкладывал в свои проповеди. Он сам рассказывал семинаристам, как у него появилась эта «Очарованная душа». Он говорил, что он когда-то шёл по стезе Ивана Карамазова, что и его мучил дух неверия, сомнения, но вот однажды на Пасхе за богослужением его озарило, его «посетил» Дух Божий, он впал в состояние экстаза, как было с Иоанном Богословом при Апокалипсисе, и с той поры душа его стала «Очарованной» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 156-156 об.

166

Имеется в виду картина «Святой Иоанн на Патмосе» нидерландского художника Иеронима Босха.