Ожидаемое забвение. Виктор Ростокин

– это жизнь».

      Движение – это и смерть.

      Зубами за небо держись,

      И ты долетишь, поверь,

      Уж точно до самых основ,

      До той конечной черты,

      Где тратить не надо слов,

      Что были дороги круты,

      Что лед перемешан с огнем,

      Что север сместился на юг,

      А ночью светло, как днем,

      А днем же черно от вьюг.

      Лишь только не закрывай

      Веки… даже на миг.

      И с злою судьбой играй,

      Души заглушая крик.

      Откроется Божья заря,

      И явится Крест неземной.

      Ты выдохнешь: «Жил не зря

      И умер словно герой».

      К небу Знамя свое поднимите!

      Выползают из щелей, разломов

      (Жизни бренной суровый закон!),

      Приседают, робея, от грома,

      Звукам странным внимая вдогон.

      И уже не артачатся нагло,

      Не кривят обозленно лицо.

      Их зовет окропленное влагой

      Материнской избушки крыльцо.

      Господа же умчались в Америку,

      Наблюдают оттуда, как свет

      Над Россией то вспыхнет, то меркнет,

      Ему свежего воздуха нет.

      Мертвой мглою равнины объяты.

      Благодати ль вовеки не быть?

      Где блукаете, сестры и братья?

      Разве вы разучились любить?

      Разве память отшибло под корень?

      Разве руки – чужие земле?

      А отрава безмерного горя

      Впилась смертною хваткой в душе?

      Выползайте скорей! Выходите!

      Мать-Россиюшка вас заждалась!

      И встряхнитесь! И с плеч отряхните

      Унижений постылую грязь!

      И молитвой Илью подымите,

      Он на битву за Русь поведет!

      К небу Знамя свое поднимите

      За воскреснувший русский народ.

      «О, как ты суетишься, право…»

      О, как ты суетишься, право!

      Бежишь, летишь, гремишь, кричишь,

      Из общих выбиваясь правил!

      И пыль вздымается до крыш!

      И блазнится тебе в горячке:

      «Меня за это будут чтить!»

      Но кто-то мимоходом скажет:

      «Мешает добрым людям жить!»

      «Ребенок грузовик катал…»

      Ребенок грузовик катал,

      И грузовик так грохотал,

      Что люди уши затыкали.

      Как поступить – они не знали.

      А он катал и улыбался,

      Казалось, будто издевался

      Он над опешевшей толпой,

      Ребенок был глухонемой.

      «На потом откладывал: «Потом…»…»

      На потом откладывал: «Потом…»

      Этого «потом» уже не будет.

      Опустеет старенький твой дом,

      И тебя скорехонько забудут.

      Разберись с делами. Рассуди.

      Выбери одно. И действуй, действуй.

      Как в последний бой, вперед иди,

      Господом зачтется это действо.

      «Изможденный болезнями…»

      Изможденный болезнями,

      Не глядит на людей.

      На земле бесполезный?

      Иль какой лиходей?

      Не