Горькая соль войны. Сергей Синякин

дырку, начальник, – Вовченко тоже улыбнулся. – Точно орденок получишь.

      Оказавшись в камере, он лег на жесткую шконку и впервые за три последних дня почувствовал себя спокойно. Думать о чем-либо не хотелось: прошлое было ясным, а будущее неопределенным. Только сволочь-лампочка тускло светила под высоким потолком и не давала уснуть и увидеть ласковые довоенные сны.

      Малыш на зеленом лугу

      Лев Кривошеенко, известный волгоградский поэт, в войну был ребенком.

      Он жил в деревне по ту сторону Волги, и война доносилась сюда раскатами разрывов и зарницами далеких пожарищ. И еще она обозначала себя голодом и всеобщим неустройством.

      Однажды утром на выгон близ деревни сели два самолета.

      Маленький Лева побежал к летчикам с кастрюлькой холодной воды – вдруг летчики устали и хотят пить.

      Двое уверенных в себе пилотов стояли у одного из самолетов и мочились под крыло.

      – Дяденьки, может, вы пить хотите? – спросил Лева.

      Летчики странно посмотрели на него, потом один из них взял у малыша кастрюльку и сделал несколько глотков. Засмеялся и передал кастрюльку товарищу.

      Лева с жадным любопытством смотрел на самолеты. Они были похожи на стремительных речных стрекоз, готовых в любое мгновение сорваться в полет. Только вот на крыльях у них… Вместо звезд на крыльях самолетов были кресты.

      «Немцы!» – подумал мальчишка.

      Страха не было, было лишь жгучее любопытство, ведь никогда раньше он не видел живых немцев.

      Второй летчик что-то гортанно сказал товарищу, вылил воду из кастрюльки на голову малышу и ногой отфутболил кастрюльку в поле.

      Немцы засмеялись.

      Неторопливо они забрались в свои машины, засверкали окружья вращающихся винтов, и самолеты гибкими летними стрекозами унеслись в синеву небес, оставив на зеленой траве плачущего ребенка.

      Если хотите, в этой истории вся квинтэссенция фашизма: нагадить на чужой луг, напиться воды из чужого колодца и обидеть ребенка, который не в силах себя защитить.

      Похоронная команда

      Были такие в составе войск.

      Подбирали туда мужиков, уже поживших на белом свете, не за глаза знающих, что такое смерть. И крепких, – чтобы лопатой могли работать, труп до машины или телеги донести, и самому равновесия души не потерять. И занимались они тем, что собирали убитых для последующих захоронений.

      Вот уж кому досталось насмотреться на чужую смерть!

      Иногда даже случалось, что похоронные команды наших и немцев сталкивались на поле боя. Но до стрельбы не доходило, уж больно мрачное занятие было и у тех и у других. И у немцев в похоронных командах были такие же мужики – уже в годах, с лицами, тронутыми складками морщин, только форма другая.

      Случалось так, что немец склонялся над убитым, смотрит – русский. Тогда он выпрямлялся и по возможности рукой показывал – мол, ваш, подберите!

      Убитых было много, и всех надо было похоронить по-человечески, поэтому ладони бойцов похоронных команд всегда были мозолистыми и шершавыми от постоянного обращения к лопате.

      И