Гадко. Грустно. Глумливо. Сборник рассказов. Ольга Красова

Я приметила, как ты на них смотрел.

      На ладони матери лежали новенькие «ролекс». Те самые, что красовались вчера на запястье Пупсика. Чертёнок расплылся в улыбке, погладил бликующий циферблат и нацепил часы на руку.

      – Я справлюсь, ма! С хозяйством. Вот только…

      – Что?

      – Не обижайся, но вывеску придётся переделать. Не сгодится «Чёртова мать»! Я ж мужчина! – вскочил он с кресла и расправил плечи.

      – Конечно, ты прав. Повесишь другую. «У чёрта на рогах» – как тебе?

      Чертёнок согнулся пополам и забряцал балалайкой. Отсмеявшись, клюнул мать в щёку и поскакал к двери.

      – Эй! – окликнула она. – Ты не видел мою новую щётку для мытья полов?

      – Неа. – протянул он, не оглядываясь, и умчался.

      Женщина осталась на террасе. Она задумчиво кивала головой, грустно улыбаясь:

      – А мы их подбираем…

      Чертёнок прибежал в свою комнату. Достал из-под дивана материну щётку. Перебрал пальцами белые ворсины, понюхал, любовно погладил жёсткие искусственные волоски и заурчал от удовольствия. В ведёрке развёл раствор марганцовки и окунул в жидкость насадку. Щетина окрасилась в нежно-розовый цвет. Вырезал из картона окружность, напоминающую по форме овал лица, в центре которой яркими маркерами нарисовал два глаза. Несколько раз обвёл их чёрным цветом. Вывел закорючку – нос, а под ним долго прорисовывал, не жалея бордовых чернил, пухлый чувственный рот. Наклеил «лицо» у основания рукоятки, где она скрепляется с щёткой, и удовлетворённо прищурился.

      Если бы мать случайно зашла в комнату Чёртика, она бы стала свидетельницей неожиданной диско-вечеринки. Вероятно, она бы осуждающе покачала головой или, наоборот, от души рассмеялась бы, увидев, как вытанцовывает её пластичный сын, ловко подбрасывая изящную партнёршу или вальсируя с ней. Как самозабвенно оба, мальчик и щётка с розовым ворсом, отдаются синтетическим ритмам New Order, пульсирующим из динамиков музыкального центра. И уж точно она бы залюбовалась гуттаперчевой хореографией сына: ножки-прутики дрыгались-семенили вразлад с ручками-веточками, курчавая голова на тонюсенькой, как у курёнка, шее оборачивалась вокруг своей оси неугомонным волчком. Беспрекословная щётка бесстрашно летала из одной руки в другую, прижималась хрупким пластиковым корпусом к партнёру, взмывала вверх, переворачиваясь и кружась в воздухе. И совершенно точно мать бы изумилась, узнав, что и вокальные способности талантливого сына ничуть не уступают танцевальным.

      Не теряя ритма и контакта с партнёршей, мальчик упоённо горланил, подпевая вокалисту: