Крапленая обойма. Сергей Зверев

день после того, как окончательно сняли повязки, Лаврентьев забрал жену из больницы.

      – Как здорово снова очутиться дома, – сказала она, едва переступив порог квартиры. – Ты и не представляешь. Мне кажется, что я здесь не была уже тысячу лет.

      Он вполне ее понимал. Она чудом выжила. И это было ее второе рождение.

      Рита мало говорила, больше слушала его. Не спорила. Ходила по квартире, с каким-то упоением вздыхая. Она была как ребенок, и ему это нравилось.

      В первую ночь после того, как Рита выписалась из больницы, он, лежа в темноте на широкой кровати, осторожно спросил:

      – Тебе, наверное, некоторое время нельзя будет заниматься любовью.

      – Почему? – неприятно изумилась она, как если бы он сказал нечто обидное.

      – Все же авария... – попытался оправдаться он.

      – У меня там все цело, – хмыкнула она, и рука ее мягко легла ему на грудь, а затем, медленно перебирая пальчиками его кожу, поползла вниз.

      Он закрыл глаза от подступающего возбуждения и включил бра. Жена зажмурилась и тут же погасила светильник.

      – Я, кажется, стала стеснительной, – засмеялась она с детской непосредственностью.

      Может, это было и к лучшему. Об этом он подумал уже позже. Такой бурной ночи Лаврентьев уже и не помнил. Даже в медовый месяц такие выпадали редко. Да и прошло уже после этого медового месяца десять лет. И вот – пожалуйста!

      Два дня он жил в полуреальном мире. Забыл о своей практике, о том, какие у него до этого возникали планы. Все отошло на задний план. Рита полностью заняла его мысли.

      А потом... Был звонок. Рита подняла трубку и о чем-то недолго говорила. После чего он заметил: она изменилась в лице.

      – Тебе плохо? – встревоженно спросил он.

      – Нет. Немножко голова закружилась.

      – Кто это звонил?

      – Подруга.

      – Лариса?

      – Да. Она.

      – У нее какие-то проблемы?

      – Все в порядке, – отмахнулась Рита, спеша на кухню.

      На некоторое время он забыл об этом звонке. Но через день снова раздался звонок. Он поднял трубку, однако разговаривать с ним не захотели. Связь оборвалась, едва он подал голос. Лаврентьев сходил в магазин, а когда вернулся, Рита разговаривала с кем-то по телефону. Увидев мужа, она закруглилась с беседой и как ни в чем не бывало улыбнулась ему. Правда, улыбка эта ему не понравилась. Она была явно вымученной, и за ней скрывалась некая тревога.

      Он не стал спрашивать, кто звонил. Если бы она хотела, то сама бы рассказала. Она не захотела. И именно тогда он решил вернуться к своим старым планам. Усадив Риту на диван, устроился рядом и спросил:

      – Ты помнишь, что мы с тобой решили до аварии?

      Рита на секунду задумалась, а затем, твердо глядя ему в глаза, сказала:

      – Помню.

      – Я думаю, нам пора завершить начатое.

      В этот миг ему захотелось немного изменить ранее придуманный им план. И он уже уверил себя, что воплотит это изменение в жизнь. Поскольку кое-что в его жизни произошло. После сказочно проведенных с женой