Связанные любовью. Розмари Роджерс

там как дорогую гостью.

      – Матушка…

      – Распоряжения касательно твоего отъезда уже отданы и исполняются, – тоном, не терпящим возражений, оборвала ее Мария. – Ты отправляешься в конце недели.

      Паника нарастала, мысли путались, и теперь уже Софья поднялась и прошла по комнате, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

      – Даже если бы я согласилась с вашим абсурдным планом – а согласиться с ним не могу, – положение герцога Хантли таково, что мое появление там в качестве гостьи было бы проявлением крайней неучтивости. Он ведь не женат.

      – Я уже написала лорду Саммервилю и его молодой жене, что Александр Павлович хотел бы, чтобы тебя должным образом представили английскому свету. Так что прогнать тебя они не посмеют.

      Положение ухудшалось, становясь критическим.

      – Лорд Саммервиль живет в поместье со своим братом?

      – Нет, но король предоставил в распоряжение супругов прежний дом леди Саммервиль, откуда до Мидоуленда не более мили. Несомненно, ты будешь часто бывать у герцога.

      Софья покачала головой:

      – Боже, матушка, что вы делаете? Навязываете молодоженам гостью, совершенно постороннего человека, и совсем не думаете о том, в какое неудобное положение всех нас ставите.

      Лицо княгини мгновенно точно окаменело, глаза сверкнули холодным блеском. Решение было принято, и теперь уже ничто не могло его поколебать.

      – Дочь моя, если эти письма попадут в чужие руки, неприятности ждут не только меня, но и Александра. – В ее голосе прозвучали жесткие нотки. – Еще одного скандала ему не пережить.

      Еще одного?

      Что бы это могло значить?

      Софья выпрямилась – ее терпению пришел конец. Мать уже не раз изобретала хитроумные планы и комбинации, но эта…

      – Итак, вы хотите, чтобы я отправилась в чужую страну, навязала свое присутствие людям, которых едва знаю, проникла в хорошо охраняемый дом герцога и выкрала письма, которых там, возможно, и нет? Я правильно все поняла?

      Княгиня даже глазом не моргнула.

      – Да.

      Софья фыркнула.

      – Предположим, я выполню это невозможное поручение и добуду письма. Что дальше? Что мне с ними делать? Сжечь?

      Мария сделала большие глаза:

      – Нет! Конечно же нет! Я хочу вернуть письма.

      – Ради бога, матушка, разве эти письма уже не причинили вам кучу неприятностей? Их следует уничтожить.

      Мария повернулась так быстро, что шелка и газ встрепенулись, словно крылья.

      – Не говори глупостей, Софья. Они мне нужны.

      Застигнутая врасплох неожиданной настойчивостью матери, Софья нахмурилась.

      – Зачем?

      Мария помолчала, вероятно, обдумывая, что сказать.

      – Александр Павлович всегда любил меня и был весьма… щедр к нам. Но мы оба знаем, что его братья не одобряли нашу связь и были против того, чтобы он помогал мне содержать этот скромный дом. Если что-то случится – не дай, конечно, Бог, – боюсь, мы можем оказаться в весьма затруднительном положении