Мизерере. Жан-Кристоф Гранже

на его сто десять килограммов веса и хваленую силу.

      – Я смотрю, твои рефлексы восстанавливаются.

      Волокин в ответ только кивнул. Светлый табак, разложенный на папиросной бумаге, даже не просыпался с колен.

      – Уж получше ваших, папаша.

      Касдан отступил, высвобождаясь из его хватки. Он швырнул на землю свой «меч».

      – Не сомневаюсь, сынок. Но давай обойдемся без обидных кличек. – Он хлопнул в ладони. – Не пора ли нам познакомиться?

      – Ни к чему. Я и так все о вас знаю.

      – Это меня и интересует. Что тебе обо мне известно?

      – Лионель Касдан. Армянский крестоносец. Готовый защищать любыми средствами вдову, сироту и всех невинных… Особенно если они армяне.

      – Как ты узнал об убийстве?

      – Через Генеральный штаб. Одна приятельница дежурит на площади Бово. Она пересылает мне то, что меня интересует.

      Выходит, Касдан угадал. Он попытался изобразить мужскую солидарность.

      – Трахаешь ее? – Он подмигнул.

      – Нет. – Волокин наконец свернул самокрутку наверняка предназначавшуюся под косяк, но теперь он не стал добавлять в нее травку. – Я не такой, как вы.

      – Как я?

      – Мне говорили, вы и дырку в стене готовы натянуть.

      Армянин испытал смешанное чувство. Лестно, что ему до сих пор приписывают достоинства жеребца. Но и обидно. Легенда, которую он всю жизнь старательно поддерживал, отчасти ложная, теперь казалась ему пошлой. От истощенного, плохо выбритого молодого человека веяло куда более притягательной чистотой.

      – Проехали. Значит, ты получил телекс Верну?

      – Ну да, по электронке.

      – В котором часу?

      – Вчера вечером. Около одиннадцати.

      – А сегодня утром ты позвонил в криминалистический учет?

      – Хватит вопросов. Вы знаете ответы.

      – Но я не знаю, почему тебя так интересует это дело.

      – Оно касается детей.

      – Оно касается одного ребенка. Свидетеля. Ты считаешь себя специалистом?

      Русский улыбнулся ему краешком губ. Чувственная вспышка, наверняка потрясавшая целые этажи секретарш в префектуре полиции.

      – Касдан, вам ведь тоже известна моя история. Так что давайте сэкономим время.

      – Ты – легавый из отдела по правам несовершеннолетних. У тебя свои счеты с педофилами. Но ты не специалист по насильственным преступлениям. И не психолог, которому поручено допрашивать детей, замешанных в этом деле.

      Тот улыбнулся еще шире, и Касдана поразило, сколько в этой улыбке того, о чем он и не догадывался: юности, пылкости, жизнерадостности.

      Русский закурил и направил сигарету на Касдана:

      – Я вам нужен.

      – Чтобы допрашивать ребятишек?

      – Не только. Чтобы сорвать банк в этой игре.

      Касдан расхохотался:

      – Не строй из себя крутого, дай мне наводку.

      Молодой полицейский глубоко затянулся и бросил на старого вояку взгляд. Под усилившимся дождем его глаза блестели хрустальным блеском. На ресницах сверкали