Ноль часов по московскому времени. Новелла IV. Алекс Норк

вдруг хорошеют и улыбаются лица, сколько, оказывается, у нас привлекательных женщин, стройных фигур, плохо заметных под теплой одеждой, истосковавшихся себя показать… Москва уже не спешит домой… много гуляющих…

      вот сейчас на Васильевском спуске…

      …

      а теперь на Ордынке…

      Теплый, забытый почти за зиму ветерок через приоткрытые окна автомобиля словно приглашает нас в новую жизнь… и все мы, москвичи, одинаково ожидаем хорошего в эти прекрасные, ставшие длинными дни…

      Нет, не все.

      Сейчас выскочим через Добрынинскую на Садовую, и впереди у нас труп.

      Предварительно знаем только – жена бизнесмена, у которого родственник из президентских людей.

      Мы, конечно, в курсе про спайку новой власти и капитала, но сейчас не про то.

      Встречают сразу у подъезда.

      Молодой человек, по виду – охранник.

      Свернутый пополам листок протягивает:

      – Заключение врача скорой помощи, они только уехали.

      – Тело не трогали? – беспокоится кто-то из наших.

      – Нет, только сердце послушали, посмотрели зрачки.

      …

      Выйдя из лифта, оказываемся не на обычной площадке, а в приятно отделанном деревом холле, два вазончика с чем-то растущим-зеленым, столик, два кресла.

      Из одного быстро встает другой охранник и вытягивается перед Михалычем:

      – Прошу, товарищ майор.

      Сбоку большая внутрь открытая дверь.

      – Что, весь этаж ваш?

      – Три квартиры в одну, товарищ майор.

      Квартиры в таких домах не маленькие, у меня по соседству в Лаврушинском двое одноклассников в подобном живут – квартир-однушек там вообще нет.

      Лифт ушел за второй нашей группой, а Михалыч показывает идти не дожидаясь.

      Что-то вроде большой прихожей… встретивший охранник показывает куда дальше…

      Ох, и творили «новые русские», создавая себе, с жиру бесясь, хоромы – даже куски несущих стен убирали; и такие «реконструкции» им столичные контрольные органы утверждали в течение суток; по действующим, конечно «черным», тарифам, а для посреднических услуг образовалась целая сеть частных фирм: юридически – уголовщина от старта до финиша.

      То есть Коммунистическая идея терпела от «свободного рынка» разгромные поражения по всем направлениям, потому что… а какая в казарме вообще могла быть идея?

      …

      Входим в большую комнату… правильнее – небольшой зал… кроме дневного света – еще верхний… глаз схватывает без деталей дорогую светлых тонов обстановку… длинный красиво сервированный, и с цветами стол… в полукресле женщина с откинувшейся в сторону от нас головой… молодая, кажется… а дальше, справа в углу, несколько человек… женщина, трое мужчин, все смотрят на нас… какое-то на небольшом столике там питье…

      Мужчина средних лет отделяется, делает пару шагов в нашу сторону… хрипловато с усилием выговаривает:

      – Моя жена.

      Михалыч