Придурки, или Урок драматического искусства (сборник). Виктор Левашов

Тушенку вперед.

      ЗЮКИНА. Завтра же притараню. Только не наваливайся – пронесет.

      СПИВАК. Дамы, ждем вас.

      Все выходят на темную сцену.

      СПИВАК. Электрик на месте? Первый софит, пожалуйста!

      Высвечивается стол под красным кумачом и три стула – для судей.

      СПИВАК. Второй софит!

      Освещается длинная деревянная лавка – скамья подсудимых.

      СПИВАК. Третий софит!

      Прожектор вырывает из темноты большой транспарант над сценой:

      «СУРОВЫЙ ПРИГОВОР САБОТАЖНИКАМ ОДОБРЯЕМ!»

      СПИВАК. Давайте работать.

      Под руководством Жука рабочие сцены опускают и уносят транспарант, устанавливают выгородку, изображающую номер в провинциальной гостинице конца прошлого века.

      Картина вторая

      Лица и исполнители

      За сдвинутым к краю сцены столом, превращенным в режиссерский пульт, – СПИВАК. Он в бархатном балахоне Дудукина. Рядом с ним, с блокнотом и текстом пьесы, – ФРОЛОВА. Она в новом ватнике и в новых ватных штанах. Все остальные участники спектакля в сценических костюмах, а их ватники висят в гримуборной рядом с полушубком и гимнастеркой Школьникова. И кажется, что и лагерные взаимоотношения остались здесь же, за границей сцены.

      СПИВАК. Продолжаем. Акт второй, явление четвертое. Кручинина одна.

      ЗЮКИНА входит в выгородку.

      ФРОЛОВА (по тексту пьесы). «Входят Незнамов и Шмага, дожевывая кусок бутерброда».

      СПИВАК. Начали.

      Школьников и Бондарь входят в выгородку.

      ЗЮКИНА-КРУЧИНИНА. «Ах! (С испугом отступает.)»

      ШКОЛЬНИКОВ-НЕЗНАМОВ. «Ничего, чего вы боитесь?»

      ЗЮКИНА-КРУЧИНИНА. «Извините».

      ШКОЛЬНИКОВ-НЕЗНАМОВ. «Не бойтесь! Я ваш собрат по искусству, или, лучше сказать, ремеслу. Как вы думаете: по искусству или по ремеслу?»

      ЗЮКИНА-КРУЧИНИНА. «Как вам угодно. Это зависит от взгляда».

      ШКОЛЬНИКОВ-НЕЗНАМОВ. «Вам, может быть, угодно считать свою игру искусством, мы вам того запретить не можем. Я откровеннее, я считаю свою профессию ремеслом и ремеслом довольно низкого сорта».

      ЗЮКИНА-КРУЧИНИНА. «Вы вошли так неожиданно…»

      ШКОЛЬНИКОВ-НЕЗНАМОВ. «Да мы уж в другой раз сегодня».

      ЗЮКИНА-КРУЧИНИНА. «Ах, да, мне сказывали».

      СПИВАК. Стоп. (Зюкиной.) А в самом деле, чего вы испугались? Откуда это «ах»?

      ЗЮКИНА. Ну, от неожиданности. Я стояла, одна, а тут вошли какие-то…

      СПИВАК. А если бы вошел кто-то другой? Дудукин, например? Вот я вхожу… (Входит в выгородку.)

      ЗЮКИНА-КРУЧИНИНА. Вы вернулись, Нил Стратоныч?

      СПИВАК. Хорошо. А если входит один Шмага? «Дожевывая кусок бутерброда». Иван Тихонович.

      БОНДАРЬ. А с чем бутерброд?

      СПИВАК. С чем бы вы хотели?

      Бондарь глубоко задумывается.

      ЖУК (подсказывает). С салом.

      БОНДАРЬ. С салом.

      СПИВАК. А с семгой? С икрой?

      БОНДАРЬ. Нет. С салом.

      СПИВАК. С осетриной? Со страстбургским паштетом? С ростбифом? С копченой грудинкой? С бужениной? С котлеткой де-воляй?

      БОНДАРЬ. С салом! В два пальца. В три!

      СПИВАК.