Волк Севера. Ход королей. Наталья Бокшай

преданности народу. Он выбрал иной путь и тем самым подтолкнул отца на стезю тёмных помыслов – поиск эликсира молодости и вечной жизни. Временами он словно теряет рассудок от своей безысходности, чувствуя, что время его уходит и страну некому передать. Он приблизил к себе тех людей, которых приближать не следовало бы. Я страшусь за него. Тёмные времена наступают во дворце. Ложь и чёрные помыслы поселились в этом доме.

      – Да, – тихо протянул Айлех. – Если всё действительно так, то болезнь точит государство отовсюду. Страх расползается по стране.

      – Ты прав, Айлех, прав, – вздохнул Фаррел, вновь зажигая трубку. – Но об этом не стоит знать всем. Все должны верить только в короля и его правду, не зная всей смуты этого дома.

      А ночь действительно была прекрасна. Россыпи звёзд на небе сияли ярче драгоценных камней в короне. Сладостный воздух навевал покой и тоску по дому. И, казалось, не было в этом бездонном просторе тех бед, которые были днём. Всё уходило и растворялось в бесконечности звёздного неба.

      Айлех по-волчьи свернулся на твёрдой деревянной кровати под шерстяным одеялом и долго смотрел в окно.

      Чудилось ему, что где-то далеко он слышит какие-то голоса и конский топот. Город не спал даже ночью. И тревожно, и таинственно было от этих непривычных звуков. Но засыпая, Айлех слышал волчий вой, такой родной и умиротворяющий, словно хранящий его ото всяких тревог.

      Глава 5. Личина правды

      Жар в королевской бане стоял немыслимый. Деревянная постройка даже извне пыхала жаром, пар вырывался отовсюду. Айлех испытывал настоящее наслаждение от этой процедуры. В родной деревне банные дни устраивались каждую неделю. Матушка всегда отправляла Айлеха туда, давая чистую, свежую, пахнущую душистыми травами, рубаху. А Аяман долго морщила нос от такого количества душистых трав на теле её друга. Вспоминая всё это, лицо юноши озарила улыбка и на душе полегчало. Знал он, что наступит день, когда он снова увидит их и промчится по зелёным лугам и заросшим колючей ежевикой просторам леса.

      После помывки Фаррел собрал всех возле казармы и сообщил, что после полудня в дубовой роще состоится обряд посвящения воинов и благословение короля на военный поход.

      – Всем должно присутствовать, – строго взирая на каждого, вещал Фаррел. – Никому никуда не отлучаться. После будет пиршество во дворце. Вся личная дружина приглашена королем отдельно. Остальным будет дано свободное время до полуночи. Можете сходить в трактир, если возжелаете. Завтра выступаем.

      И Фаррел как-то грустно взглянул поверх голов собравшихся, глядя, как в небе беззаботно носятся стрижи.

      – Айлех, просыпайся, пора.

      Барден толкнул друга, которого сморил послеобеденный сон. Он не сразу понял, куда его зовут. Ему снился такой приятный сон, в котором он бежал вдоль обрыва вместе с Аяман солнечным весенним днем.

      В городе трубил рог, и все жители стекались в дубовую рощу, росшую неподалеку от крепостной стены.

      Двое мужчин в белых мантиях вели двух быков – черного и красного. За ними, верхом на гнедом коне, ехал