Волк Севера. Ход королей. Наталья Бокшай

её слова, что человек может всё, что-то лучше, что-то хуже, но всё же может.

      Над котлом, в котором вновь вскипятили воду по его настоянию, завихрились клубы пряного пара. Самые преданные воины Фаррела были отправлены на поиски трав в непроглядную ночную мглу. И те не спавшие новобранцы видели, как вдали в лугах и рощах, мерцают факелы, напоминая глаза тоторонгов.

      – Всяко может произойти, – шептал Айлех, бросая в котёл веточку едва распустившейся бузины. – Страшусь я того, что делаю. Травы, которым не верит наш государь, способны на многое. Нет такой болезни, с которой бы они не справились.

      Фаррел испытывал смешанные чувства, наблюдая за всем происходящим. И страшился он неумелости юного воина, и жаждал здравия своему другу. Но вместо этого лишь подбадривал Айлеха. Таранис изредка входил в шатёр, злясь на весь мир от отчаяния и безысходности. Не мог он видеть, как его верный друг тает, будто свечной воск у него на глазах. И не мог смотреть на то, как ничего не подозревающие воины, спят у костров, укутавшись дорожными плащами, готовясь к завтрашнего походу в столицу.

      Наконец он уселся на порог шатра и закурил трубку, краем уха слушая, как Айлех поочередно называет травы, брошенные в котёл. Ночь была холодная. У Тараниса быстро закоченели руки, и он лишь сильнее укутался в плащ, глядя, как в затухающем костре полыхают угли. Взгляд его уткнулся на ближайшего спящего воина. Видел он, как одежда на том прямо на глазах стала покрываться инеем.

      – Фаррел, – позвал он. – Не замерзнут ли наши воины до утра? Ночь-то, погляди, холодная слишком. Не нравится мне это.

      Фаррел выглянул из шатра и перед его взором открылся побелевший лагерь. Взгляд его скользнул на дозорную вышку, где вспыхивал огонек от трубки Калдера.

      – Калдер, – окликнул он его. – Может, ещё плащ возьмешь? Холодает.

      – Да пока обойдусь, – послышался голос Калдера. – Так спать меньше хочется.

      – Всё готово.

      Из шатра раздался напряженный голос Айлеха. Фаррел и Таранис тут же нырнули обратно.

      – Теперь ему надо это выпить, – боясь собственных слов, проговорил Айлех.

      Таранис с подозрением посмотрел на дымящееся варево. Собравшись с духом, Фаррел зачерпнул кружку питья и поднес к губам Онгхуса.

      Едва жидкость коснулась пышущих жаром губ, как снаружи раздался жуткий вой, подобный вою вьюги в студёную ночь.

      Таранис резко выхватил меч. Но полог шатра распахнулся быстрее, чем он усел повернуться, и вихрь ледяного ветра ворвался внутрь, затушив все свечи.

      – Что это такое? – теряя самообладание, воскликнул Таранис.

      – Пришла…

      Это прохрипел Онгхус.

      – Она за мной… пришла…

      – Кто? – завопил Таранис, вертясь на месте, размахивая мечом.

      Айлех плохо видел во внезапно наступившей темноте, но ему показалось, что кто-то призрачный стоит на пороге шатра, отделённый от Онгхуса лишь рубящим воздух Таранисом.

      Фаррел вновь на ощупь зачерпнул из котла варево, расплескавшееся от начавшего сопротивляться