Апокалипсис, белый танец. Владимир Селянинов

приступами.

      На этом и закончили уважаемые люди своё совещание. Собирались не спеша, как это бывает после трудной работы, окончившейся на о’кей.

      – Да смотрите, – напомнил Правдин, чтобы из её старой одежды не уехало что-нибудь вместе с ней, юродивой, – добавил с удовольствием. – Ничего из её вещей, кроме самого-самого необходимого, – предупредил. – Пожалуй, это всё. Поехали? – спросил у чиновника. С этим вопросом и в соседнюю комнату заглянул к горбатому, вернувшемуся закончить «шмон» по антиквариату. Из тёмного чуланчика для всякого старья выглянул его помощник, шебаршивший старыми бумагами с грифом «секретно».

      – Угу. Заканчиваем, – и постучал тонкими пальцами по книге учёта с бумагой кремового цвета.

      – Ну, вот и ладненько, – улыбнулся заготовленной шутке специалист по адресной помощи. С этого и начнем новую жизнь наших варвар, – и, кивнув в сторону двери, – пусть заходят. Зови, – распорядился.

      Зашли трое рабочих, на голубых комбинезонах: «Адресная помощь нуждающимся». Они брали накладные у горбатого, а его помощник делал пометки в журнале.

      «Процесс пошёл», – говорил горбатый, потирая руки и подмигивая, выносившим мешки с имуществом из дома Вари. Родительскую одежду, приличную одежду Вари, они заталкивали в мешки с надписью «Мусор». Рукописные книги на старославянском, архивные документы из спецотдела милиции, отрывочные пояснения отца о его работе в органах укладывались в специальный ящик с латинскими буквами по бокам. Чувствовалась квалификация прибывших из Департамента адресной помощи. Едва ли прошло более четырех-пяти часов как они зашли в квартиру, и вот они уже заканчивают адресную помощь.

      Смотря перед собой, в сопровождении своего телохранителя и такого услужливого Зиновия Филипповича, не смотря по сторонам, прошёл уже известный в московских кругах крупный законодатель. «Сирин», – шёпот восхищения послышался из толпы. Какие-то, из узнавших о его приезде, подскочили к машине, чтобы открыть ему дверцу. На это законодатель, сверкнув очками, кивнул благосклонно.

      Двое из тех, кто пришли посмотреть большого начальника, подошли к его машине о чём-то просить. Мужчина держал за руку мальчика лет трех и, видимо, его жена с двумя совсем маленькими на руках. Женщина стала говорить, на что Сирин сделал выражение лица: «Как мне работать с ними? – выше голов собравшихся стал смотреть по сторонам, – ну, проходу же не дают», – отвернулся. Женщина стала плакать, захлюпали носиками маленькие на её руках, а глядя на них, и мальчик лет трех. Из толпы вышел мужчина – невидный такой, как все, он, и стал разъяснять, куда надо обращаться с просьбой. «Есть же порядок, – говорил, подталкивая её уйти с дороги. – Есть же регламент, – объяснил». Да, помощник у известного законодателя был хорошо осведомлён о регламенте. Школу он прошёл, руководимый настоящим до мозга костей юристом. Не побоимся сказать, международного уровня. Закончившего в порядке обмена студентами, в советское ещё время, один из лучших университетов