Мать моя… флибустьер!. Жан Гросс-Толстиков

вверх по утесу. – На которых еще не бывал… Так оставьте ненужные споры!.. Я себе уже все доказал… Сколько слов и надежд, сколько песен и тем… Горы будят у нас и зовут нас остаться… Но спускаемся мы – кто на год, кто совсем… Потому что всегда… потому что всегда… мы должны возвращаться.

      Как уже было отмечено с пляжа, стоя у подножья Белой скалы, пальмы на склоне утеса сначала стали реже, а затем и вовсе остались позади. Нэнси же продолжала упорно карабкаться по голым, нагретым солнечным светом камням. От белизны этих камней, еще и ярко освещенных солнцем, резало и жгло глаза, но девушка не сдавалась, взбираясь будто юркая ящерица к намеченной цели – к синеющему бескрайним куполом поднебесью.

      – Кто захочет в беде оставаться один?.. Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?.. Но спускаемся мы с покоренных вершин… что же делать, и боги спускались на землю.

      Забравшись на узкое плато скалистого утеса, Нэнси встала в полный рост. Тяжело дыша, но радостно улыбаясь, она чувствовала себя если не покорителем Эвереста, то хотя бы просто победителем над этой горой. Там, на вершине, ветер оказался значительно сильнее, чем морской бриз на пляже у подножья Белой скалы. Он рьяно трепал волосы и бессовестно старался сорвать не только легкое парео, повязанное на бедрах девушки, но и ее купальник.

      Пустынная линия горизонта едва ли просматривалась, сливая синее небо с таким же синим океаном. Даже облака визуально сроднились с кудрявыми барашками на волнах. Ни кораблей, ни яхт, ни экстремалов виндсерфинга, ни парящих за катерами любителей параплана не было видно нигде в округе на сотни океанских миль.

      Опустив взгляд, девушка заметила небольшой округлый островок, соседствующий с Большой землей острова Гаити и расположившийся у подножья все того же белого утеса, но с другой стороны от бесконечной пляжной линии, где Нэнси блуждала с прошлой ночи.

      Проказник-ветер все же умудрился сорвать с нее парео и оно резко упорхнуло вдаль, не оставив и малейшей возможности поймать себя.

      – Охринеть! – расстроенно крикнула Нэнси. – Сорок три бакса… на ветер!

      Провожая взглядом легко уносящееся прочь парео, девушка увидела сначала узкий пролив между обнаруженным ею островком и той землей, где Нэнси находилась сама. Укрытая от океана и сильного ветра соседним островком, тихая бухта с уютным пляжем изгибалась полумесяцем. Людей на пляже, по всей видимости: частном, также не было. Но дальше от бухты и песчаного пляжа, в глубине леса просматривалась просторная опушка, на вершине небольшого холма которой возвышался бревенчатый сруб, окруженный плотным высоким забором.

      – Люди! – радостно закричала девушка и поспешила спуститься с Белой скалы.

      Дом с частоколом

      Отыскать спуск по другую сторону утеса оказалось сложно, но еще сложнее стало спуститься вниз, не сорвавшись и не закончив жизнь распластанным на острых камнях