И пришёл великан. Часть 2. Мария Костылева

смотрят местные жители на странную троицу. Тэба Тариппа аж краской залилась – сто раз, наверное, ту записку прокляла и свою жадность тоже! Будут потом говорить – приютила, мол, детей Шаккатовых…

      «Ничего, зато меньше лезть будут, – посмеивалась про себя Ронха. – С Шаккатовыми детьми кто же связываться захочет…»

      Но стоило только друзьям подойти ближе, как улыбка слетела с её лица.

      – Так он же еле идёт! – ахнула она. – Мильс!! Ты бы его хоть под руку поддерживал, что ли!

      Мильс пожал плечами:

      – Я предлагал перемещать его заклинанием. Но мы же гордые. Мы же всё сами. Мы же помрём, но не посрамим, да?.. – Он покосился на Тальвина.

      – Иди ты, – ругнулся тот. – Добрый день, тэба Тариппа. Надеюсь, мы вас не стесним? Мы всего на несколько дней…

      Старушка помотала головой и молча указала рукой в ту сторону, где был вход на гостевую половину дома.

      Тальвин поклонился и пошёл к крыльцу.

      – А ты тоже умная, – ворчала Ронха на Нарай, когда они шагали следом. – Не могла, что ли, какую-нибудь шерстяную жилетку у Марекша стащить или шарф? Опять ведь воздухом холодным надышалась, я же вижу, что у тебя в груди творится… Ох, надо всё-таки молока достать…

      – Это потому, что нам опять пришлось ночевать в лесу, – сказала Нарай. Она оглядела маленькую комнату, но Тальвин прошёл дальше, туда, где находились плита и стол.

      – Почему они тебя в «чёрном мешке» сюда не отправили, как меня? – не понимала Ронха. Она повернулась к Тальвину: – Ты же хотел! Ты же в записке написал…

      – Сперва было не до того, я едва успел силы восстановить. К тому же, Нарай была категорически против, хотела драться. – Тальвин прислонил к стене свою палку, а потом прислонился сам, усталым движением стянув с головы шляпу. – А когда уже по лесу шли…

      – Кто шёл, а кто полз, – вставил Мильс.

      – …когда по лесу шли, – повысил голос Тальвин, – опасности уже никакой не было, и Нарай сказала, что прекрасно дойдёт сама.

      Ронха развернулась к Мильсу.

      – А ты где был?! – принялась наседать она. – Ты же знаешь, что она так уже однажды переночевала в лесу, и знаешь, что потом с ней было – что с ней до сих пор творится!..

      Мильс пожал плечами:

      – Ну, я решил, что ей виднее. И потом, она кашляет уже меньше… вроде бы.

      – Видимо, тебе было, с чем сравнивать, – сказал Тальвин. – По мне, она кашляла так, что деревья в лесу дрожали. И я ещё вспоминал про себя, как кое-кто не так давно рассказывал про ответственность, которую он несёт перед её опекунами…

      – Ой, всё, хватит! – не выдержала Нарай. И пожаловалась Ронхе: – Они так всю дорогу, представляешь?! Идут и грызутся! И я уже не знаю…

      Не договорив, она закашлялась.

      – Иди, мойся, – распорядилась Ронха, которой казалось, будто она слышит, как свистит и хрипит что-то в груди подруги. – Баня ещё не остыла, её недавно топили. А я тебе пока зелья сварю…