Тайна Вселенской Реликвии. Книга первая. Владимир Анатольевич Маталасов

при том же количестве расхода топлива, как и у обычных турбореактивных двигателей.

      Митька на минутку замолчал, переведя взгляд на друзей, внимательно слушавших его, и, оценивая их реакцию на только что прочитанную лекцию. Оставшись довольным от вида их сосредоточенных, покрасневших от напряжённой умственной деятельности физиономий, он продолжал:

      – Могу показать в работе, только – недолго, не больше полутора-двух минут, а то перегреться может. Ну как, показывать?

      – Чего тут спрашивать-то? – возмутились ребята. – Мы уже давно горим синим пламенем от нетерпения, а ты всё сомневаешься.

      Сапожков наклонился над установкой и стал что-то регулировать, что-то подвинчивать и подкручивать, заглядывая то с одной, то с другой стороны под корпус двигателя. Ребята, словно заворожённые наблюдали за действиями своего друга. Тот неторопливо священнодействовал подле своего творения, будто факир перед «чёрным ящиком», из которого вот-вот должен был бы вырваться наружу волшебный, огненный джин.

      – Следите внимательно! – предупредил Митя, щёлкая тумблёром. – Подаю в камеру сгорания искру от высоковольтного преобразователя напряжения. Он у меня от «кабээсок» работает.

      Из чрев установки донеслось лёгкое, непрерывное потрескивание высоковольтного разряда.

      – Теперь, туда же, подаю топливо, – пояснил он, включая другой тумблёр, – керосин.

      Послышалось монотонное жужжание реле, качавшего топливо. И тут же двигатель сначала несколько раз чихнул, выплёвывая из себя с глухим гулом тёмные клубы дыма. Затем, плавно переходя на высокие тона, зашёлся пронзительным свистом, от которого у ребят заложило уши, и они, сморщившись, позакрывали их ладонями. Из сопла двигателя вырвался столб пламени длиной в полметра. Зрелище было впечатляющим, в особенности, когда Митька специально выключил свет. Создавалось такое впечатление, будто двигатель не стоит на месте, а несётся в дрожащих отблесках пламени куда-то в неведомые дали, увлекая за собой друзей вместе с их надеждами и тревогами, мечтами и сомнениями.

      Вскоре Митька включил свет, подошёл к установке и поочерёдно щёлкнул тумблёрами. Проработав ещё несколько секунд, вырабатывая оставшееся топливо и переходя с высоких тонов на низкие, а затем и на гудение, двигатель, чихнув два-три раза, остановился и смолк. В мастерской воцарилась тишина.

      – Потрясающе! – нарушил её покой Санин голос. – Феноменально. По моим скромным подсчётам и соображениям, ты, Митька – талант, вот ты кто!

      – Бери выше! – поддержал Кузя.

      – Да ладно вам, шутить изволите, – смущённо вымолвил стеснительный Сапожков, как-то недоверчиво, исподлобья поглядывая на друзей.

      – Ничего не шутим, точно говорим.

      – Если бы не батя, я бы в жизни всего этого не сделал.

      – Какая разница? Идеи-то всё равно – твои.

      – Мои не мои, а что бы в том толку было, если бы я не смог их релизовать?

      – Реализовать! – тактично поправил