Отражение сказки. Книга шестая. Дюймовочка на заре. Кармэль Марголис

не в нарядные платья с кружевными воротничками. В отличие от всех девчат у Жени не было ни одного платья, а вместо этого она облекалась в мальчишеские штаны или шорты. Рукава белой школьной рубашки всегда засучивались до самых локтей, а низ рубашки, который должен был быть заправлен в штаны, всегда был связан в тугой узел на животе. Женя не гуляла по двору как все девочки, не пищала и не ныла. Никогда не говорила о куклах или нарядах. Почти никогда не сидела в компании остальных девочек. Но зато она лучше любого мальчика играла в футбол, ручной мяч, баскетбол. В столовой и на больших переменах Женя в основном была в окружении мальчиков. Даже в толпе опоздавших сорванцов обязательно будет торчать ее пушистый каштановый хвост. Но почему-то ей сходило с рук любое опоздание и оплошность. По непонятным Даниель причинам учителя любили Женю, а мальчишки то и дело, что выкрывали ее имя. На стадионе, на уроках, и даже просто в коридоре только и гремело ее звонкое имя; «Женька, вперед! Покажи кто тут главный!», «Женек, ты идешь? Ты скоро?», «Женька, давай в нашу команду!». Хотя Женя всегда играла с мальчиками, нельзя сказать что с девочками у нее были проблемы. Но и выстраивала она отношения с девчатами тоже как-то по-осбенному. Она не сидела с ними, не делила с ними сплетни, не верещала и плакала, но стоило ей только сказать слово, как все девочки мигом подчинялись. Что у нее была за власть над людьми, никто не мог сказать точно. Просто возвращается Женька с перемены, и так невзначай кидает;

      – Соня, слезь с парты.

      И Соня послушно спрыгивает.

      – Лена и Света, как вам не стыдно? Разве можно так говорить о собственной однокласснице.

      И две заядлые сплетницы тут же замолкают, пристыженно отводя взгляд то в окно, то на школьную доску.

      – Что там у тебя, Наташа? Снова не сделала домашнее? Иди скорее помогу, пока Вера Ивановна не пришла.

      Наташа утирает слезы и покорно тащится через все ряды к Женьке.

      А кроме того Женю постоянно отправляли на всякие школьные олимпиады и конкурсы да еще и на пару с Любой. Именно этого и не могла вынести Даниель. А самое страшное было то, что Люба сама часто заговаривала с Женей. Правда, говорили они о всяких там задачках и правилах, но все равно по мнению Даниель Люба в это время бросала ее ради этой непоседливой веснушки. Даниель так дорожила своей дружбой с Любой, что готова была на все. И почти каждую новую четверть давала себе зарок, что станет отличницей. Но ее пылкости и решимости хватало ровно на три дня, а потом на нее снова нападала вселенская лень и космическая грусть (так по-краней мере говорил Дима, когда дразнил ее), и она оставляла все свои попытки перещеголять Женьку в учебе или хотя бы достичь той же планки. Но и мириться с тем, что Люба общается с другой девочкой, она тоже не собиралась.

      Хотя Люба всегда говорила Даниель, что она ее единственная лучшая подруга, Даниель все равно продолжала