Когда проснётся ангел. Наталья Викторовна Паршина

из малахита. Этими приборами хозяйка не пользовалась, они достались ей в подарок от какого-то издательства ещё в юности, и она считала их своим талисманом.

      В центре кабинета стоял чайный столик и два глубоких кресла, на одном из них и расположилась Олимпиада. Хозяйка принесла кофе и тарелочку с пирожными, села во второе кресло и внимательно посмотрела на подругу:

      –Ну, рассказывай.

      –Я отреклась от Игоря, – страдальчески произнесла Олимпиада, подняв глаза на Лидию в ожидании бурной реакции.

      –Что, прости? – Лидия подумала, что ослышалась.

      –Ты прекрасно всё поняла.

      –Ты сдурела! Вот, что я сейчас прекрасно поняла.

      –Послушай меня, и ты поймёшь, что иначе я не могла поступить.

      И Олимпиада начала длинный монолог, из которого следовало, что только Игорь виноват во всех её бедах, что она отдала ему всё, а он не взял ничего, чтобы достойно продолжить их династию, что из-за него она потеряла свою единственную радость – Святослава. Она припомнила сыну все его ошибки и все невыполненные наставления.

      Лидия слушала гостью молча, внешне без эмоций, но внутри её росла грозовая туча. Она внимательно смотрела в глаза подруге, та иногда вытирала их кружевным платочком, хотя слёз не было и в помине.

      Закончив рассказ, Олимпиада спросила:

      –Ну что ты молчишь? Разве я неправильно поступила?

      Лидия вздохнула, ей и до этого приходилось выслушивать бредни этой избалованной дамочки, но то, что было раньше можно посчитать безобидными причудами. А услышанное сегодня, не лезло ни в какие ворота, эту информацию нужно было ещё переварить. Помолчав немного, хозяйка квартиры заговорила медленно, чеканя каждое слово:

      –Ты… сошла… с ума… Ты, действительно, сошла с ума. Потеряв Святослава, ты должна была денно и нощно стоять на коленях перед образами, моля всех святых, чтобы Игорь остался жив, после таких ранений! Сколько он пролежал в реанимации? Нормальная мать спала бы на коврике у его палаты, прислушиваясь к его дыханию. Слава Богу, врачи поставили его на ноги. А ты отрекаешься от него. Я никак не могу понять, что творится у тебя в голове. Игорь – последний твой родной человек, твоя плоть и кровь. Кому ты ещё будешь нужна? Я сначала подумала, что твой ум повредился, когда ты узнала о гибели Святослава. Но нет. Тебе всю жизнь нужна была только ты сама. Сколько хороших людей приходило в ваш дом, пока был жив Рюрик! Сколько приходят теперь? Я сама отвечу: ни одного. Ты всех отвадила своим снобизмом, высокомерием, пренебрежением. Позволь узнать, а что ты такого сделала за всю свою жизнь, чтобы так высоко себя нести?

      –Я родила двух сыновей, – возразила Олимпиада.

      –Да, Липонька, в том-то и дело, что только родила. А занимались ими бабки да няньки. Ни одного дня ведь малышек грудью не кормила, всё за фигуру свою тряслась. Тебе только и забот было, что причёска, маникюр да наряды.

      –Лидочка, разве ты не помнишь, какие люди бывали у нас дома? Мне нужно было соответствовать… а быть женой академика, ты думаешь, что