На вас вся надежда. Код Андрея Рублева–2. Надежда Максимова

включить насос, и вода в изобилии текла из шланга.

      Оля Лукина обнаружила твердый характер и уверенно командовала на кухне. Причем в сферу ее притяжения попала не только тихая Наташа, но и Илья Юдин, который, впрочем, не убирал с лица снисходительной усмешки.

      Женя Яковлев и мелкий Сережка поначалу куда-то исчезли (каюсь, общей суматохе я это упустил), а когда явились, сообщили, что выше на горе имеется Священный источник. Там все обустроено – есть небольшая часовенка, лавочки, и специальная купальня для паломников… Но главное – второй выход этого источника возле нашего дома. То есть все время, пока мы здесь живем, мы будем пользоваться исключительно этой, благодатной и освященной водой.

      – Круто, правда? – восторженно блестел глазами Серега. Его старший собрат (Евгений, похоже, взял покровительство над мелюзгой) снисходительно улыбался.

      Путешественник Яковлев

      За всеми хозяйственными хлопотами обедать сели поздно, почти по-английски. Широкий дубовый стол, оставшийся от прежних хозяев, оказался способен вместить всех. Ели из пластиковых одноразовых тарелок, зато в центре возвышался тульский, отмытый до блеска и украшенный медалями самовар.

      Пользуясь тем, что самовар привлекал всеобщее благосклонное внимание, я счел возможным немного поморализировать:

      – Вот видите вещь, сработанная сотню лет назад. И на нем имя мастера: Григорий Павлович Баташев. Так мы никогда бы и не узнали, что жил в Туле такой человек. Но вот перед нами произведение его рук, и мы видим…

      – Да он же не сам это делал, – перебил меня Илья. – Самовар фабричный, значит ваш Баташев был просто хозяин и эксплуататор. Сидел себе в конторе, считал деньги…

      – Он ставил на изделия свое имя, – возразил Иван. – Значит, был уверен в добротности и качестве. А грамотно организовать производство, да так, чтобы и через 100 лет люди могли пользоваться…

      Речь Ивана, несколько сбивчивая оттого, что он внутренне горячился, не смогла стереть насмешливой полуулыбки с лица победителя математических олимпиад. Но тут неожиданно выступил Серега Иванов:

      – «От Марко хоть песня осталась», – вдохновенно процитировал он из Горького. А потом моргнул и, как залп, выдал заключительный аккорд. – «А вы на земле проживете, как черви слепые живут: Ни сказок о вас не расскажут, ни песен о вас не споют!»

      Глава 5

      Утро встретило нас ярким солнечным светом, заполнившим все три фасадных окна, обращенные к востоку. Хотя не было еще и 7 часов (по городским меркам рань несусветная) спать при такой иллюминации было совершенно невозможно, и мальчишки поднялись, загомонили, захлопали дверями…

      Девочки, хотя их восходящее солнце не потревожило, заслышав утреннюю суету, тоже встали, быстренько привели себя в порядок и без напоминаний захлопотали на кухне. Я умилился и на минуту подумал, что подполковник отчасти был даже в чем-то прав, когда упоминал о «передовом