Высокочувствительная мама. Ресурсы и проблемы. Катерина Сорокина

миф опасен тем, что женщина строит нереальные ожидания, и, когда она сталкивается с действительностью, это часто вызывает тяжелейшее чувство вины, ощущение собственной неполноценности, несостоятельности в роли матери. Порой стыда, иной раз даже аутоагрессии. Заставляет погружаться в себя все глубже, теряя из виду ребенка, разрушая тот самый важный период, когда отношения с ним начинают развиваться, когда для успешного развития малышу нужно быть увиденным и почувствованным. Я думаю, что одной из причин послеродовой депрессии оказывается то, что женщина сталкивается с этой ошибочной установкой и испытывает разочарование и растерянность, когда ее собственные чувства отличаются от прописанных в стереотипе.

      Мое предположение также подтверждается словами многих высокочувствительных мам, с которыми я работала и которые описывали это состояние диссонанса.

      Вот как они сами говорят об этом:

      С первым ребенком я примерно первые полгода вообще не понимала, что такого прекрасного в материнстве, что про это все так пишут и рассказывают. Не было того счастья и радости, была тревога за ребенка, за его уязвимость, за то, что с ним что-то не так. Было постоянное ощущение собственной уязвимости, того, что я какая-то неумелая и неправильная мать, много неуверенности в собственных решениях и действиях. Со вторым ребенком было проще, радость появилась практически с первых дней, хотя мы еще какое-то время привыкали друг к другу.

      Наверное, я представляла себе все намного проще и по эмоциям ребенка, и по своим, и вообще весь процесс, а оказывается, что есть так много полутонов, что все намного сложнее. В реальности все сложнее, глубже, требует внимания, времени, настойчивости, чтобы вникнуть, разобраться. Мне кажется, настоящую глубокую радость от материнства я стала получать уже после того, как сознательно поработала над нашими отношениями с сыном.

      В момент первой встречи с ребенком не было снизошедшей бурным потоком радуги материнской любви, как я представляла это себе. Было любопытство и облегчение – жизнь в безопасности, а с чувствами разберусь попозже!

      У меня не было этого чувства, которое описывают другие мамы: весь мир озарился радугой, когда появился ребенок. Не было радуги, было только желание как можно скорее остаться наедине с собой, скрутиться в клубок и выключиться на какое-то время. Признаваться в этом другому человеку мне до сих пор стыдно, раньше я никому об этом не рассказывала!

      Самым прекрасным после родов было, пожалуй, чувство облегчения, что все наконец закончилось! А какие-то глубокие материнские чувства пришли, пожалуй, намного позже, когда мы уже строили отношения, общались с малышом.

      Когда мне положили сына на живот, я не испытала никаких особых чувств… Я была измотана болью, и на мне просто лежал мокрый кусочек мяса. Мне потом понадобилось несколько месяцев, чтобы пропустить сквозь себя всю массу тех чувств, включая впоследствии возникшее чувство вины, что я ничего не испытала к ребенку и,