Близкая даль. Книга 2-я. Татьяна Катушонок

народ там собран разный, никто не знает, у кого что на уме…

      – Что со мной может случиться? Я же рубаха-парень… – улыбнулся Иван.

      Елизавета взяла большую плетеную корзину, сложила в нее продукты, приготовленные сыну в дорогу, и поставила на стол.

      – Что здесь? – поинтересовался парень.

      Женщина пояснила, что собрала ему в дорогу провизию:

      – Не так богато, как хотелось бы, но голод утолить хватит.

      – Не надо, нам сказали, что в столовой кормить будут, – ответил парень, – побежал я, не хочу опаздывать. Скажи Розе, чтоб тебя слушалась, не то приеду и уши надеру… – Иван бросил беглый взгляд на кровать сестры.

      Ему показалось странным, что девушка не захотела его проводить. «Чего это она с головой укрылась?» – насторожился парень, он еще раз бросил взгляд на постель сестры и спросил:

      – Она, случайно, там не задохнется?

      – Действительно, чего она так укуталась? – удивилась Елизавета.

      Женщина подошла к кровати дочери, приподняла край одеяла и вместо спящей девушки обнаружила скрученный тулуп Ивана.

      – Это еще что, а где она сама? – опешила Елизавета и в растерянности посмотрела на сына.

      – Как где? – удивился Иван. – Разве ее там нет? – парень подбежал к кровати сестры и заглянул под одеяло.

      Мать и сын в растерянности посмотрели друг на друга.

      – Ничего не понимаю, она же совсем недавно была на месте, мы с ней полночи проговорили, – взволнованно произнесла Елизавета, – куда она могла подеваться, а главное – когда? Я все время была в комнате, если не считать времени, когда выходила на веранду…

      – Долго ты там была? – поинтересовался парень.

      – Минут десять…

      – За это время можно одеться и выйти из дома.

      – Как? Входная дверь заблокирована, я не смогла ее открыть, не в щель же девчонка прошмыгнула…

      – Нет, конечно, а вот выйти из дома тем же путем, что Панкрат, могла, – парень взял тулуп, накинул себе на плечи, снял с гвоздя ушанку и, поцеловав мать, сказал:

      – Не знаю, что она задумала, только не нравится мне это… Ладно, некогда мне этим заниматься, скоро все выяснится. Наверное, снова с подругами что-то замышляет… Пойду я, не то опоздаю…

      Елизавета бросилась к сыну и навзрыд заплакала. Парень растерялся и, обняв мать, ласково произнес:

      – Что ты? Я же всего на две недели уезжаю, а ты плачешь, будто навеки расстаемся…

      Женщина обвила шею сына руками и во весь голос запричитала:

      – Сыночек, миленький, не уезжай!!!

      Парень оторопел:

      – Вернусь я, никуда не денусь, пусти – мне пора…

      В этот момент в сенях послышались шаги, и в комнату вошел Панкрат. Тулуп мужчины был расстегнут, в правой руке он держал фонарь, а в левой – ушанку.

      – Все, племянник, придется тебе дома сидеть, – переступив через порог, произнес мужчина, – лестницу чердачную то ли ветром от стены дома отбросило, то ли кто ее умышленно к забору оттащил… Темно, ничего не видно, но чьи-то следы на снегу все же