Когда цветут орхидеи. Мэган Стентон

ныли, из-за приближающейся грозы. Хотя теперь уже было трудно найти место на теле Гарри, которое бы не ныло, болело или потягивало с самого утра и до позднего вечера. Как-никак, в прошлом месяце мужчина разменял седьмой десяток. Его жена, Кэтрин не раз говорила, что ему пора идти на покой и передать все дела на ферме в руки сыновей и внуков, но Гарри знал, стоит ему осесть дома и он окончательно превратится в развалину. А там и до могилы не далеко.

      Наконец они приблизились к выгону, и Гарри открыл деревянную калитку. Его пушистое стадо потянулось внутрь, предвидя вкусный завтрак из сочной травы. Когда Снуп забежал последним, старик закрыл калитку и вразвалочку пошел к своему любимому ясеню, что рос с краю поля. Пока стадо на выпасе, мужчина надеялся немного отдохнуть, может тогда, старые кости станут ныть чуть меньше. Еще издали мужчина заметил, что-то неладное и замедлил шаг. Под деревом уже кто-то сидел, и Снуп замер рядом с пришельцем прижав хвост. Завидя хозяина, собака потрусила к нему, тихо поскуливая.

      – Что такое мальчик? Тебя обидел наш гость? – разглядеть того, кто сидел в тени дерева, мужчине уже не позволяло ухудшившееся зрение. Он почесал пса за ухом. – Тише, пойдем, поздороваемся, может, человеку нужна наша помощь.

      Снуп ткнулся ему в ладонь влажным холодным носом и медленно побрел следом.

      То, что Гарри Ларсен увидел под деревом, он не забудет до конца своей жизни. Девушка в длинной белой рубахе сидела на плоском сером камне, опустив голову так, что ее прямые гладко вычесанные рыжие волосы, закрывали лицо. Ее руки были сложены на коленях в молитвенном жесте, а за спиной торчали маленькие белые крылья, в точности такие, какие изображены у ангела на фреске в их церкви. Волосы и платье девушки слегка трепетали на ветру, создавая впечатление, что она вздрагивает.

      «Будто ангел плачет», – пронеслось у Гарри в голове.

      – Эй! Девица, с тобой все в порядке? – но девушка не ответила. – Что ты здесь делаешь в таком виде?

      Гарри опустил свою мозолистую руку на ее плечо, и даже сквозь ткань почувствовал ледяной холод. Ветер сдул волосы с лица девушки, и он увидел ее мертвенно-бледное лицо, на котором выделялись широко-распахнутые безжизненные глаза. На лбу тонким лезвием было вырезано четыре буквы ЛИНД, и кровь запеклась по краям этих грубых ран.

      Старик понял, что она была мертва, и ему понадобилось лишь мгновение, чтобы припустить, что было сил, по полю в сторону дома судьи, сдерживая готовый сорваться с губ крик.

      ***

      На сборы и расчёт с прислугой ушло четыре дня. Четыре долгих, утомительных дня в постоянной суете, шуме, глупом хихиканье миссис Марченсон и таких же глупых замечания и намёках, судя по тому, с каким восхищением она говорила о герцоге, её с лёгкостью можно было принять за умалишенную. Полковник и его адвокат вместе с управляющим целыми днями объезжали поместье, раздосадованный неожиданной отсрочкой. А вот ещё один их спутник откровенно пугал Ханну. Младший брат миссис Марченсон, мистер Алан Седвиг. Высокий мужчина, с ярко-рыжими волосами и глупой, плотоядной улыбочкой он, будто бы, поджидал Ханну в самых потаенных уголках дома, делая при этом