Когда цветут орхидеи. Мэган Стентон

игра!

      – Еще посмотрим, булочка, я быстро учусь.

      Девушка резко открыла глаза. Что это? Воспоминание? Настоящее оно или нет?

      Завтрак она проглотила, фактически не чувствуя вкуса. Лиззи помогла одеть ей розовое платье с белыми лентами под грудью и маленькими бантиками на коротких пышных рукавах, платье было чужое, но подошло ей по размеру.

      – Думаю, волосы лучше собрать, – Горничная осторожно провела по длинным густым волосам соболиного цвета, они переливались множеством оттенков от медово-рыжего до темно-каштанового. Ловко заплетя тугую косу, она собрала ее в пучок, заколов шпильками и сверху украсила белой лентой. – Красота готова!

      Бросив на свое отражение грустный взгляд, Ханна подошла к окну, не зная чем себя занять. Девушка не знала, позволено ли ей выходить из комнаты, и не решалась рисковать. Годы заточения и страха давали о себе знать. И еще, она надеялась вспомнить, ещё хоть немного о себе. До этого утра с ней такого не бывало.

      ***

      Калеб Грейфсон, напротив, всю ночь не мог сомкнуть глаз. И, когда он утром хмурый как туча, спустился к завтраку, его мачеха кинула на него сочувственный взгляд.

      Она уже сидела за столом, что для нее было поистине подвигом, ведь она никогда не вставала раньше полудня.

      – Смотрю, ты тоже не спал? И я всю ночь не спала, хорошо, хоть девочки еще ничего не знают.

      Овсяная каша показалась ему горькой на вкус, и он отодвинул тарелку в сторону.

      – Поспишь тут! Вы разговаривали вчера с ней?

      Его мачеха намазывала тост клубничным джемом.

      – Насколько она помнит, супружеских отношений между ними не было. Хотя, она не может ручаться за то, что было до Истона, – за это он и любил Луизу, она никогда не ходила вокруг да около, переходя сразу к сути. – Поблагодарим за это небеса, ну или раннюю импотенцию твоего отца.

      Он подавился глотком кофе, забрызгав коричневой жидкостью скатерть вокруг.

      – Мама!

      – Можно подумать, что ты никогда не слышал слово импотенция.

      – Слышал, и очень надеюсь, что вы не учите подобным словам Аманду и Оливию.

      – Эти девчонки сами научат тебя такому, что уши свернутся в трубочку.

      – Не удивительно, их гувернантка ругается, словно портовый матрос, и курит так же. Зачем я вообще ее нанял?!

      Луиза лишь улыбнулась ему из-за чашки.

      – Что мы будем делать?

      – Об этом я думала всю ночь. Избежать скандала в любом случае не удастся. Как мы объясним, где была Ханна все это время, и почему появилась сейчас. Найдутся и те, кто вспомнит сплетни десятилетней давности. А если откроется правда, наша семья будет раздавлена. Не смотря, на титул, деньги, влияние. Клеймо насильников и изуверов нам не смыть.

      – Знаю я все! Позор, скандал, трусливое бегство. Это наш удел?

      – Нет. Если ты на ней женишься.

      Теперь на скатерть полетела целая чашка.

      – Что?!

      – Сам подумай, это выход. Наша семья кашу заварила, нам все и исправлять. Она родовита, по