Смех Циклопа. Бернар Вербер

протягивает руку и гладит чудище по спинке.

      – Вас напугал Жорж? Я спас его, когда его прибило волнами к кубинскому берегу.

      Он подплывает к ней и кладет локти на бортик.

      – Жорж проглотил крючок, заброшенный кубинским рыбаком. Рыбаки собирались отрезать ему плавники, из них делают китайский суп, якобы усиливающий потенцию. Искалечив бедняг, рыбаки отпускают их. После этого акулы гниют заживо в океанской глубине, испытывая страшные муки. Но кого занимают страдания акул, принесенных в жертву ради эрекции у китайцев? Мой приятель из «Гринпис» пробрался на кубинский баркас и хотел вытащить акуленка из воды. Но его изрядно потыкали гарпуном, пришлось его лечить. И главное, подбадривать.

      Что он несет? Как это – подбадривать акулу?

      – Я называю его Жоржем, чтобы он не оставался безы- мянным. Жорж панически боялся людей, считал всех нас опасными. У него была… как это назвать?… Человекофобия.

      Она провожает взглядом удаляющийся плавник.

      – У него развивалась паранойя. Необходимо было забрать его из океана, кишащего опасностями.

      Да он совсем свихнулся!

      – Я решил его усыновить. Сначала я боялся, что это будет трудно, но все получилось. Жорж считает себя Джорджем и отлично ладит с Джоном, Ринго и Полом, моими дельфинами. Жорж – белая акула. Его соплеменников ошибочно называют людоедами. Это существо из далекого прошлого. Акулы были современницами динозавров и с тех пор не претерпели никакой психологической эволюции. Она им ни к чему, потому что они – само совершенство. Фильм Спилберга «Челюсти» сильно им навредил, а теперь я пытаюсь реабилитировать этот вид.

      Исидор Каценберг не спешит вылезать из воды. Он пытается прицепиться к плавнику акулы, чтобы та его покатала, но робкое существо не желает повиноваться и спешит прочь. Бывший научный журналист преследует его безупречным кролем. Акула ищет спасения на дне бассейна, он ныряет за ней, гладит ее, но, не добившись взаимности, выныривает.

      – Знаю я его! Он боится. Это из-за вас, мадемуазель Немрод. Ваше присутствие его нервирует. Он знает, что я не причиню ему зла, а вот насчет вас сомневается. Я вас не выпроводил, вот он и не желает иметь со мной дела. Мостик у вас за спиной, вы знаете обратную дорогу, не так ли?

      И Исидор снова спешит в глубину, к зубастому другу.

      Лукреция Немрод сидит неподвижно, следя за его грациозно скользящим в воде силуэтом.

      Он высовывает голову и приподнимает очки.

      – Вы еще здесь? Кажется, я вас отпустил. Спасибо. До свидания, мадемуазель Немрод.

      Это сказано крайне сухим тоном.

      Она мысленно ищет ключик к этому непроницаемому мозгу.

      – Мне кажется, что вы – любитель игр и дерзких вызовов, Исидор. Давайте сыграем в «три камешка»: проиграете – придется мне помогать.

      Он удивленно таращит глаза.

      – Разве вы помните правила?

      – А как же! Все просто. Каждый берет три спички, прячет в правом кулаке ноль, одну, две или три, вытягивает сжатый кулак. Играющие по очереди угадывают сумму спичек в обоих кулаках.

      Из воды выпрыгивает дельфин, но она, не