Верные до смерти. Ольга Чернова

дежурного генерала обошел присутствующих, каждому подавая руку. Кто-то плакал, кто-то не мог сдержать рыданий, двое или трое упали в обморок. Когда нервное напряжение достигло предела, Государь, «несмотря на свое сверхчеловеческое обладание, не желая подвергать присутствовавших дальнейшей нравственной пытке, – прекратил обход и быстрыми шагами вышел из зала» (Е.Е. Алферьев).

      Перед Императором – его краса и гордость, его чудо-богатыри: гвардия, военное дворянство, тысячи вооруженных. Но… чего же они ждут? На что способны, кроме слез и обмороков, в эту страшную, судьбоносную для России минуту? «Ни одна рука не вцепилась в эфес, ни одного крика “не позволим”, ни одна шашка не обнажилась, никто не кинулся вперед, не нашлось ни одной части, полка, корпуса, который в этот час ринулся бы сломя голову на выручку Царя, России… Было мертвое молчание» (Н.А. Павлов).

      Из дневника Государя: «8-го марта. Среда. Последний день в Могилеве. В 10 ч. подписал прощальный приказ по армиям… Простился со всеми чинами штаба и управлений… с офицерами и казаками конвоя и Сводного полка – сердце у меня чуть не разорвалось!.. В 4.45 уехал из Могилева, трогательная толпа людей провожала. Погода морозная и ветреная. Тяжело, больно и тоскливо».

      Государь прибыл в Царское Село 9(22) марта в 11 часов 30 минут. На подходе к Царскому Он простился с придворными и прислугой поезда, поблагодарил гофмаршала князя Долгорукова, начальника походной канцелярии генерал-майора Нарышкина, флигель-адъютанта герцога Лейхтенбергского, флигель-адъютанта полковника Мордвинова и других за верную службу, пожелал всем добра и закончил словами: «До свидания…» Но сразу же поправил себя, сказав: «Прощайте!» Не хотел Он ни обманываться, ни обманывать в такую тяжелую минуту.

      Правда слов Государя немедленно подтвердилась.

      Встречать поезд на вокзал прибыл только полковник Е.С. Кобылинский, комендант Александровского дворца. Из воспоминаний Кобылинского: «Когда подошел поезд, Государь вышел из вагона и очень быстро, не глядя ни на кого, прошел по перрону и сел в автомобиль. С ним был гофмаршал князь Василий Александрович Долгоруков… Я не могу забыть одного явления. В поезде с Государем ехало много лиц. Когда Государь вышел из вагона, эти лица посыпались на перрон и стали быстро-быстро разбегаться в разные стороны, озираясь по сторонам, видимо, проникнутые чувством страха, что их узнают… Прекрасно помню, что так удирал генерал-майор Нарышкин и генерал-майор Цабель. Сцена была весьма некрасива».

      Во дворце на вопрос Государя о свитских камердинер А. А. Волков в точности передал Ему слова графа Бенкендорфа: «Не приехали и не приедут». «Бог с ними», – ответил Царь. Он всегда умел скрывать свои чувства. «А Мордвинов, – отметил Волков, – был одним из любимых Государем флигель-адъютантов».

      Почти мгновенно напрочь забыто то, что сформулировал некогда владыка Антоний (Храповицкий): «От верности Царю меня может освободить только Его неверность Христу».

      Генерал А.А. Мосолов, начальник канцелярии Министерства