Утятинский летописец. Евгения Черноусова

кто с ней? Ты же знаешь, я близорука.

      – Верхом Коневич и сам полковник Соловьев! А в коляске твоя родня Черемисинов.

      – Какая родня! Так, седьмая вода на киселе. Мы и не знаемся.

      – А говорили, что сватался он к тебе.

      – Когда в уезд приехал из столицы, он первым делом к папеньке явился. И ко мне проявлял особое внимание. Тогда дедушка умер, он думал, я наследница.  А когда узнал, что Зосимки заложены и перезаложены и на торги выставлены, он сразу к нам дорогу забыл.

      – Ефанов не таков!

      – А Ефанову маменька выгодную партию ищет. И будет об этом. О, медам! Рада встрече!

      Навстречу барышням шли Анна Адамовна Шпильман с дочерями в сопровождении подпоручика Лёве и голубоглазого кудрявого подростка. Старшая из сестер, Марта, училась с Машей и Китой в пансионе.

      – Узнаете нашего кавалера? – спросила меньшая Шпильман, Нюта. – Гимназист Коленька Петров!

      – Это вам он по родству Коленька. А для нас Николай Николаевич.  Помните меня, господин Петров? Лет семь назад мы с вами на детском празднике у Барташевских волхвов представляли.

      – А еще рыцарями на мечах сражались, – ответил покрасневший мальчик. – Рад встрече, Марья Игнатьевна.

      – А Катерина Ивановна ваш тулупчик, ленточкой перевязанный, в руках держала. Она была пастушкой, а тулупчик ваш – овечкой.

      – Как же! Две маленькие барышни, не помню уж, кто, хотели овечку погладить. Очень я боялся, что они тулупчик мой унесут.

      – Помню-помню! С трудом слезки сдерживал. Анна Адамовна, вы куда всем обществом направлялись?

      – Просто гуляем, Машенька. Не желаете присоединиться к нам?

      – С удовольствием! Кита, предложи руку Анне Адамовне! А я, с вашего позволения, на Николая Николаевича обопрусь. Барышни, не возражаете, что я вашего кавалера умыкну?

      Поворачиваясь, она успела поймать благодарный взгляд Марты. Маша не расположена была к большому обществу, но увидела, что барышням Шпильман нужно было с подпоручиком переговорить, поэтому и пошла по аллее с Коленькой, закрыв собой барышень от взгляда матери.

      – А расскажите мне, господин гимназист, о столице. Вы ведь в Петербурге обучаетесь? Я ни разу там не была!

       Они прошлись до каменной ограды сада и повернули обратно. Из боковой аллеи навстречу им вышла шумная компания Аглаи Барташевской. Ни с одной стороны желания объединиться не было, но простые правила вежливости вынудили их остановиться и заговорить. После преувеличенно радостных приветствий наступила неловкая пауза. Тогда Коневич обратился к гимназисту:

      – Коля, с родственницами вашими я знаком, но, может быть, вы представите нам своих спутниц?

      – Да, извольте… Марья Игнатьевна Тумбасова.

      – Дочь Игнатия Илларионовича? Простите, мы, кажется, знакомы?

      – Наверное. В Утятине, мне думается, все немножко знакомы.

      – А это Катерина Ивановна Тихменева.

      – Рад знакомству. С вашим батюшкой Иваном Петровичем я имел дела по казначейству. Весьма достойный человек!

      Все