Театр в театре. Зарубежные авангардные пьесы 1940–1970-х годов. Альбер Камю

на неё блуждающим взглядом .

      К а л и г у л а (хрипло). Ты тоже виновата. Но разве убийство – решение?

Сцена 14

      Калигула в растерянности подходит к зеркалу.

      К а л и г у л а. Калигула! И ты, ты тоже виноват. Чуть больше, чуть меньше – какая разница? Однако кто посмеет судить тебя в мире, где нет судьи и где все виноваты? (Прислонясь лицом к зеркалу, с глубоким выражением скорби.) Геликон так и не пришёл. Луна никогда не будет моей. Как горько сохранять разум и следовать своему долгу до конца. Как я боюсь конца! Лязг оружия… Это невинность готовит свой триумф. Почему я не с ними? Мне страшно! Как отвратительно: презирать чужую трусость и обнаружит её в собственной душе! Ничего, страху тоже придёт конец. Скоро, скоро, обрету я ту великую пустоту, в которой душа найдёт своё успокоение.

      Калигула отходит и снова возвращается к зеркалу. Теперь он выглядит спокойнее.

      К а л и г у л а (тихо и сосредоточенно). Всё кажется таким сложным, и однако же всё очень просто. Если бы луна стала моей, тогда бы всё изменилось. Но где, где утолить эту жажду? Какая душа, какой бог явит собой желанный источник? (Опускается на колени и плачет.) Ни в этом мире, ни в мире ином ничто не может меня успокоить. (Протягивает руки к зеркалу.) Впрочем, и мне, и тебе прекрасно известно, что мне надо. Мне надо, чтобы невозможное существовало. Невозможное! Я искал его на краю света, у пределов самого себя. Я протягивал к нему руки… (Кричит.) …я протягиваю к нему руки – и натыкаюсь на тебя! Ты всегда оказываешься передо мной – о, как я тебя ненавижу! (Пауза.) Неужели я избрал неверный путь и ничего не достиг? Неужели в моей свободе нет ничего благого? Геликон! Геликон! Где ты? Какая тяжёлая ночь! Геликон не придёт: мы навсегда останемся виновными.

      Из-за кулис доносится лязг оружия и крики.

      Г е л и к о н (показывается в глубине сцены). Кай, берегись! Берегись!

      Невидимая рука пронзает Геликона кинжалом. Калигула поднимается, берёт в руки скамейку и, тяжело дыша, подходит к зеркалу. Он смотрит на своё отражение, затем, резко подавшись вперёд, изо всех сил бросает в зеркало скамейку.

      К а л и г у л а (кричит). В историю, Калигула, в историю!

      Зеркало разлетается вдребезги, и в тот же момент из всех дверей появляются вооружённые заговорщики. Калигула с безумным смехом корчит им рожи. Старый патриций вонзает ему кинжал в спину, Кассий – в грудь. Смех Калигулы переходит в икоту. Заговорщики наносят ему новые удары.

      К а л и г у л а (смеётся и хрипит). Я ещё жив!

З а н а в е с

      1944 г.

      Жан-Поль Сартр

      При закрытых дверях[2]

Действующие лица:

      И н е с с а

      Э т е л ь

      Г а р с е н

      С л у ж а щ и й

Сцена первая

      Гарсен, служащий.

      Гостиная в стиле ампир. На камине бронзовая статуэтка.

      Г а р с е н (входит, оглядывается). Сюда?

      С л у ж а щ и й. Сюда.

      Г а р с е н. Значит, здесь…

      С л у ж а щ

2

Совместно с Татьяной Шапошниковой. Первая публикация: «Часы», № 12 (1978).