Гейша. Фридрих Незнанский

на тумбочке разродилась новым сообщением: «Васюки, тридцать пять — семнадцать в вытрезвителе…»

      «Васюки» были позывными отдела, их меняли каждый год, и Петя всегда удивлялся фантазии милицейского руководства. «Тридцать пять — семнадцать» было номером патруля.

      Судя по характерному шуршащему звуку и тихим ругательствам патрульных, Петя догадался, что кого-то тянут по ступенькам.

      — Принимайте тело! — бодро гаркнул сержант патрульно-постовой службы, первым входя в кабинет дежурного.

      Его напарник остался стоять в дверях.

      Капитан побежал принимать клиента.

      — Доктор, доктор! — раздался в коридоре его взволнованный голос. — Иди сюда! Смотри, кажется, он избитый!

      — Лежал на автобусной остановке, — сообщил патрульный.

      Петя склонился над очередным забулдыгой.

      Это был мужчина лет тридцати пяти — сорока, довольно приличного вида. На руке — тонкая дужка золотого обручального кольца. Щека и руки доставленного были покрыты свежими кровавыми ссадинами, но ничего серьезного Петя в этом не усмотрел.

      — Скорее всего, сам ободрался, когда падал, — сказал он дежурному.

      — Целенький, — подтвердил патрульный. — И бабок полные карманы.

      — О! — Глаза капитана заблестели. — Нам такие клиенты нужны. А то привозите, привозите, а у них денег нету даже штраф заплатить.

      Мужчину раздели до трусов. Без особого энтузиазма Петя принялся за свое дело: проверил пульс, прощупал живот и ребра, проверил зрачки. За исключением ссадин на лице и руках, мужчина никаких внешних повреждений не имел. Ну, может быть, отравился алкоголем.

      На всякий случай Петя ввел ему внутривенно глюкозу с витаминами.

      Капитан уже пересчитывал обнаруженные в карманах деньги клиента.

      — О! На штраф хватает… Документы при нем есть?

      — Нет, — ответил Семушкин, обшаривавший все потайные складочки на одежде пьянчуги.

      Из карманов кроме денег были извлечены на свет талоны на проезд в городском транспорте, телефонная карточка, схема метро и смятый прокомпостированный билет на поезд. Капитан развернул его и прочитал фамилию: Мухтолов.

      — Так и запишем, — решил он. — А зовут как? Что придумаем? Иван Иванович?

      — Скорее Никита, — ответил Петя. — У него татуировка на плече «Никита».

      — Ну ты Шерлок Холмс! Точно профессором скоро станешь, — с уважением посмотрел в его сторону капитан. — Ладненько, пусть будет Никита. Никита Сергеевич Мухтолов.

      — Почему Сергеевич?

      — А как Хрущев. Или Михалков.

      Пока капитан писал протокол, Семушкин уселся на стул и снова задремал.

      — Вот уже и проверка скоро, — посмотрев на часы, сказал капитан. — Этот обоссанный до часа проспится, а новый не проспится, будет у нас до утра.

      «Проспавшегося» до часа ночи клиента разрешалось отпускать домой.

      Петя подумал, что новоприбывший Мухтолов точно не очухается до этого времени и его придется