Серебряный осел. Андрей Чернецов

повис в руке великана, медленно вращаясь над землей, точно мешок на крюке.

      Барахтаясь в воздухе, Стир заорал и даже пару раз ухитрился стукнуть киммерийца кулаком под дых. Но твердая длань Горро по-прежнему удерживала его на весу.

      В свете полной Селены юноша в подробностях разглядел ящера.

      Тварь была страшна и вместе с тем отличалась какой-то извращенной красотой. Голова почти ровной четырехугольной формы, подобная голове морского крокодила, только еще уродливей и страшнее. Шкура металлически-бурого цвета, украшенная черными пятнами, трехгранный хвост, напоминающий клинок. Длинное худое тело, белесое брюхо, под которым болталась огромная (уж побольше, чем у человека) мужская снасть. К тому же чудище изрядно смердело.

      Дракон, как показалось Стиру, с любопытством изучал болтающегося в воздухе певца. А потом на лбу, чуть выше светящихся желтых глаз, вдруг открылось третье око – маленькое и красное.

      Юноше безумно захотелось потерять сознание, но, несмотря на весь ужас, испытываемый им в эти мгновения, он оставался в здравом уме и твердой памяти.

      – Так как, господин, покормим дракошку? – осведомился исполин у понтифика и приподнял беспомощно болтающегося поэта повыше, словно предлагая его рептилии.

      Ящер с готовностью наклонился, отверзая пасть.

      Коротышка закрыл лицо руками, оба воина отвернулись, причем Стир успел различить на лице «козлобородого» брезгливую жалость – как к мыши, терзаемой кошкой.

      – Подожди, Горро, – прозвучал скрипучий голос. – Наша «птичка» уже ела и может отяжелеть. А ведь нам с нею еще лететь весь завтрашний день. Я придумал кое-что получше. Давно хотелось проверить одну вещь… Отпусти-ка его.

      Здоровяк швырнул Стира наземь, так что тот оказался на четвереньках, и тут же отскочил подальше.

      Прижав посох к груди обеими руками, старик начал что-то бормотать.

      Стир, понимая, что ничего хорошего его не ждет, приготовился было задать деру.

      Но внезапно почуял, как одежда на нем расползается клочьями, словно ветхая от старости ряднина.

      Еще несколько секунд – и вот он оказался совершенно голым.

      Горро захохотал:

      – Ничего цыпленочек, а, Стратопедавт?!

      Ученый промолчал, потрясенно наблюдая за происходящим.

      – Святой отец, так ли необходимо все это? – поморщился младший из воинов.

      – Он видел нас, Парсифаль! – не разжимая челюстей, процедил старец. – Мы не можем так рисковать!

      Навершие его жезла вспыхнуло, выбросив конус мертвенного синеватого света, подобного болотным огням.

      Свет густел, наливался силой, и вот уже перед стоявшими на поляне возникло что-то похожее на большое фосфорически сияющее яйцо.

      Оно бешено завертелось вокруг своей оси, будто веретено в руках пряхи. А потом вдруг лопнуло, беззвучно растаяв, и глазам присутствующих предстал…

      – Ай-ай-ай, не могу! – загоготал, заходясь от щенячьего восторга, Горро, хлопая себя по ляжкам. – Осел!! Ну и ну! Это ж надо было придумать! Осел!!

      – Нет! Нет! Не