Бумеранг на один бросок. Евгений Филенко

с ног на голову, в натуральное положение.

      – Ага, – брякнул я.

      Нужно же было как-то реагировать на его слова!

      – Пойдемте пить чай, – сказала мама.

      – Чай – это грандиозно, – кивнул дядя Костя. – Только чуть позже. Давай, Леночка, вначале разберемся, что к чему.

      – А ты не знаешь? – усмехнулась мама.

      – Представь себе, нет, – сказал он. И тут же поправился. – Допустим, далеко не все. Ты же такая скрытная. Даже имя сменила… Кстати, не хочешь ли тоже представиться… собственному сыну?

      – Пожалуй, – сказала мама. – Севушка, раньше… до твоего появления… меня звали Елена Егоровна Климова. Я командор Звездного Патруля в отставке. В той, прежней, жизни мы все и встречались.

      Эй, вы все – чтобы знали: моя мама – командор Звездного Патруля!

      Это была такая обалденная новость, что в тот момент я даже не отреагировал на нее надлежащим образом. А только пробормотал глупо и безучастно:

      – Патрульники… вот оно что… А зачем ты изменила имя?

      – Что бы ни случилось, как бы ни сложился наш разговор с дядей Костей – ты сегодня же все узнаешь, – пообещала мама.

      – Позволь уточнить, Леночка, – сказал дядя Костя. – Разговор наш сложится успешно, и только так. Потому что иначе нам с тобой нельзя. Ты согласна?

      – Нет, – сказала мама.

      Он снова хмыкнул, взял маму под локоток – она не протестовала, – и увел в гостиную.

      6. Внезапная тетушка

      Мы с удивительной великаншей остались на веранде – два этаких долдона.

      – А ты вот так умеешь? – вдруг спросила она и замысловато переплела руки.

      – Чего тут уметь? – приглядевшись, удивился я. И со второй попытки сделал то же самое.

      – Чего, чего, – передразнила тетя Оля. – А того, что на этой планете на сей фокус способны только мы с тобой.

      – Почему?!

      – Кости рук у нас так устроены, – сказала она.

      Я пожал плечами: устроены так устроены, чего голову ломать!

      Тетя Оля, прищурившись, посмотрела на меня сверху вниз. Теперь она уже не казалась мне такой уродиной, как вначале. Просто к ее лицу нужно было привыкнуть, приглядеться. И тогда впечатление резко менялось. Собственно, у меня оно уже изменилось.

      – Знаешь что? – продолжала она. – А я ведь есть хочу! Я ведь досюда через пол-Европы пробиралась! Имеется тут у вас какой-нибудь огород?

      – Ага, – сказал я.

      – Не «ага», а «разумеется, сударыня», – строго поправила она. – Тебе не в лом будет утащить с кухни немного хлебца?

      – Угу, – сказал я.

      – Отлуплю! – пригрозила она.

      Мне было не в лом, и я сбегал на кухню за хлебом, а заодно прихватил немного масла в масленке и солонку – кто знает, что взбредет этой новоявленной тетушке в голову! Проходя мимо веранды, я видел, как дядя Костя что-то внушал маме, помогая себе экономными жестами, от которых по гостиной гулял ветерок, а мамуля молча слушала его, подперевши щеку, а вот слов его было не разобрать, как ни