Ширма. Реальность нереального. Е. Н. Злыгостева

на нервы, что подтверждало их наличие во мне в целом. И это не могло не радовать.

      – Это я уже поняла, а поконкретнее можно? – Спросила я с неслышным раздражением в голосе.

      – Спи.

      – Почему я здесь?

      – Спи.

      Мой голос по-прежнему полностью отсутствовал.

      – Где мой голос?

      – Хм… – Усмехнулся невидимка.

      – Что смешного, отвечай, что я здесь забыла?

      – Так надо.

      – Кому?

      Ответа не последовало.

      – Эй, кому надо? Кому? – Не успокаивалась я.

      В ответ доносилось только молчание.

      – Ясно. Если я и в самом деле ещё жива, то, как проснусь, сразу же побегу к психотерапевту.

      Снова подступило всепожирающее безразличие.

      «Где я?» и «Кто я?» – это больше не интересовало меня.

      Глаз коснулся холод. Я могла чувствовать – это не было тактильной иллюзией. Мир возвращался: я могла слышать, видеть, дышать, двигаться… сонный паралич прекращался. Холод в глазах усилился. «Скоро я проснусь…»

      – Ты не спишь. – Сказал прямо в ухо невидимка.

      Я хотела задать ему вопрос, который, наконец, вспомнила, который был самым важным на тот момент…

      Но… стало очень холодно. Раздался заливистый смех, где-то вдалеке послышался размытый разговор, в нос ударил запах тех самых роз, а по глазам ударили красные всполохи заходящего солнца.

      Так и должно было быть.

      Сознание стало затуманиваться.

      «Главное проснуться».

      2. Границы памяти

      Кто-то позвал меня.

      – Атами, вставай!

      Этот голос принадлежал моей матери.

      – Просыпайся, соня, а то опоздаешь… Подъё-ом.

      Любит же она растягивать последнее слово.

      – Стало быть, сон. – Пробубнила я себе под нос.

      – Что ты там бормочешь? – Спросила мать прямо в ухо.

      Меня передёрнуло, ещё бы – не каждый выносит резкие звуки с утра пораньше.

      Нехотя, я приняла сидячее положение и, наконец, удосужилась открыть глаза. Назойливый будильник в лице матери сидел на краю кровати.

      Я тяжело вздохнула, и со словами: «Ох уж эта учёба», встала с постели.

      – Сразу говорю… – Начала я стандартный утренний разговор, забираясь в неудобное кремовое платье.

      – «…Завтракать я не буду»… – Подхватила мои слова мать.

      После небольшой паузы она спокойно сказала:

      – Одевайся. Сегодня я завтрак не готовила; всё равно ведь не съешь.

      – А зря-а, – Протянула я язвительно, – мне как раз сегодня ужас как есть хочется.

      Для убедительности я сделала лицо – «Нашу девочку обидели».

      Подобную наглость мать не смогла стерпеть.

      – Атами! – Повысила она голос.

      Я поспешила её успокоить.

      – Шучу-шучу. – Сказала я, выставив вперёд растопыренные ладони.

      – Я надеюсь, кофе ты со мной за компанию выпьешь?

      – Надейся!

      – Атами!

      – Да не кричи ты…

      Я