Взлёт без посадки. Любовь Шапиро

лица пыталась узнать редактор.

      – Как раз об этом я и размышляю. Меня взяли администратором, но на какую программу не сказали. Обещали, обещали пристроить, но я так и мотыляюсь без дела, стараясь прибиться к какой-нибудь передаче, но пока мне дают лишь отдельные и пустые задания.

      – Я уяснила. На «Звезде…» пришлось уволить одну «милую» девушку, которая плохо понимала даже буквы, которые мы произносили, и донимала Бортнева. Мне, кажется, что ты человек, который способен хорошо работать и не влезать в то, что тебя не касается.

      – Честно – это моя мечта, – запрыгала я козликом.

      – Татьяна Николаевна успокоила меня и повела в комнату, где располагались работники «Звезды экрана».

      Она дала мне несколько заданий: кому-то срочно позвонить, встретить человека, с которым у Бортнева назначена встреча. Потом посадила за компьютер, чтобы я нашла и напечатала список фильмов, которые могут быть интересны ведущему.

      Быстро справившись со всеми поручениями, я пошла покурить. Неподалеку от меня стояли двое ведущих «Взора».

      – Не понимаю, почему перед Стасом выкладывают красную дорожку. Он что такой уж талантливый журналист, – горячился Лёва.

      – Он харизматичен, и нравится народным массам, – вялоотвечал Вася Гурвинек.

      – Ему больше всего удается продюсерская деятельность, – продолжал свои размышления Лёва. – Нам же он совершенно чужой. Он держится обособленно, будто всё, что мы делали вместе его личная заслуга.

      – Он шоумен, умеет себя правильно и красиво подать. Это дар, – успокаивал Лёву Вася. – Брось кипятиться. Не он же закрыл программу. Нам нужно думать, что делать дальше.

      – Мне, видимо, опять ездить по городам и весям с рассказами о «Взоре» и читать свои «остроумные» произведения. Сколько денег мы потеряем. Реклама ёк.

      – Я тоже кое-что придумал, но сначала хочу посоветоваться со Стасом, – задумчиво сообщил Гурвинек.

      – Он что твой командир, учитель? Почему с ним?

      – Клёнов умный и прагматичный, а мне сейчас это и нужно.

      Они двинулись к себе, а я подумала, что на ТВ, дружбы быть не может. Все кому-то завидуют.

      Я вернулась к себе и увидела спокойную и приятную картину. Костя и Сёма играли в нарды, притулившись на диванчике.

      Атмосфера в комнате была абсолютно домашняя: висел абажур с бахромой и кистями. Ходики отбили половину чётвёртого.

      Сёма, – делая ход пешкой, ударяя по доске, обратился Бортнев.

      – Я тебе точно говорю, нам нужна кода, Эверест. Не может приз пятилетия попасть в руки сомнительной удачи. Это должна быть победа интеллекта, непосредственная, эмоциональная и патриотичная, как… как подъем флага на Олимпийских играх. Возьми на себя Протасова, а я подготовлю героя. Это будет настоящая победа.

      – А почему сегодня? – удивился Двинский.

      – Что, почему сегодня? – возмутился Бортнев.

      – Ты отдал целую ночь мне? Тебе что, не с кем провести время? Я найду. Ты только скажи и на том самом ЗИМе приедет любая