Взлёт без посадки. Любовь Шапиро

догадался Бортнев.

      – Сбили под Кандагаром, – вздохнул Митя.

      Было очень смешно смотреть, как рассказчик переживает свою придумку.

      – Секретное задание… Короче, из казённой квартиры тебя тут же в шею, благо не жена. Поскиталась ты по родной земле, пока не встретился тебе хороший человек.

      – Это – я, – гордо выпятил грудь И.С.

      – И что? – спросила Ирина.

      – А то, красивая моя, что если заказчик (Митя указал на И.С.) не против, тогда со следующей недели эта ахинея – твоя судьба.

      – И ходить ты будешь в сарафане и кокошнике. Хотя на ТВ этим никого не удивишь, – подмигнул Ирине Костя. – Удачи вам друзья. Он встал и быстро вышел из комнаты.

      – Дайте мне время. Я должна войти в роль. Продолжим позже, – довольно жёстко сказала Голубева. – Вы ещё многое должны мне объяснить. Я же официантка, а не актриса.

      – Но ты ж закончила Гнесинку. Чему-то вас там научили? – сопротивлялись упорству Ирины все, находящиеся в рекламном отделе.

      Ирина встала и, не говоря ни слова, вышла.

      – Тут всё делается вот так? – спросила она меня.

      – Не знаю, но ты всё ж дослушай их рассуждения.

      – Чуть позже. Сейчас мне хочется расцарапать им рожи.

      По пути в курилку мы встретили Бортнева и Клёнова, которые о чём-то напряжённо беседовали.

      Я услышала только, как Стас сказал, что у них начинаются неприятности. Вызывают наверх. От этого ничего ждать хорошего не приходится. ОНИ хотели легкой шутливой молодёжной программы и немного западной музыки. А мы стали приглашать разных интересных людей, которых хоть и пытались выводить на легкомысленные темы, но многих несло. Они всё равно переводили разговор на серьёзные темы. Нам приходилось, чтобы не выглядеть полными идиотами, им поддакивать, тоже быть серьёзными. Тем более что народ хотел от молодёжи обстоятельных бесед, советов и так далее…

      Одним ухом внимая Голубевой, я старалась услышать, что отвечает Бортнев.

      – Стас, политика – это всегда грязь. Вы влезли в опасную игру. Но если я могу чем-то помочь, скажи, – Костя пожал руку Стасу и быстро ушёл, пытаясь не смотреть в ищущий взгляд Голубевой.

      Вдруг Бортнев обернулся и спросил меня, не желаю ли я посетить Дом кино. Лицо у него было весёлое, а глаза печальные.

      – Костя с вами хоть в бездну, – пыталась соответствовать, его манере общаться, я. Подойдя ближе, тихо спросила, а Голубеву нельзя взять с собой.

      – Наглеешь, Лялька, но ладно бери. Только избавь меня от необходимости давать ей советы. У неё уже есть руководители.

      В Доме кино, прямо на лестнице мы встретили Ваню, и Костя с удовольствием побежал к нему, явно отделываясь от нас.

      – «Поздравляю», – торжественно сказал Иван, показывая газету с портретом Бортнева. – «Стареющий Гудвин снова запустит адскую машину на следующей неделе… Пафос Бортнева, анонсирующий приз пятилетия так же лжив, как и его энциклопедическая эрудиция». – Слушай, эта Элла тебя прямо в сухомятку лопает.

      – Думаю,