Отсрочка. Жан-Поль Сартр

кафе и подождал. Никто не ответил: если бы он собственными глазами не видел, как туда вошли люди, он бы поклялся, что в кафе никого не было. Он сказал себе: «Я ухожу» и действительно ушел; ему чертовски захотелось пить; он представлял себе Марсель не таким. Он шел, и ему казалось, что улица пахнет затхлым. Он спросил себя: «Где бы мне присесть?», и услышал сзади гул: так гудит стадо овец, когда его перегоняют в горы. Он обернулся и увидел вдалеке небольшую толпу со знаменами. «Что ж, посмотрю на них», – сказал он и обрадовался. С другой стороны рельсов было что-то вроде площади, ярмарочного поля с двумя зелеными лачугами, прилепившимися к высокой стене; он сказал: «Там и присяду, чтобы поглядеть, как они проходят». Одна из лачуг оказалась лавкой, около нее пахло колбасой и жареной картошкой. Большой Луи увидел старика в белом переднике, ворошившего в печке. Он сказал ему:

      – Папаша, дай жареной картошки.

      Старик обернулся.

      – А этого не хотел?! – рявкнул он.

      – У меня есть деньги, – сказал Большой Луи.

      – А этого не хотел?! Плевал я на твои деньги. Я закрываюсь.

      Он вышел и начал вертеть ручку. Железные жалюзи с грохотом стали опускаться.

      – Еще семи нет! – крикнул Большой Луи, чтобы перекричать грохот.

      Старик не ответил.

      – Я подумал, что ты закрываешься, потому что уже семь! – крикнул Большой Луи.

      Железные жалюзи опустились. Старик вынул ручку, выпрямился и плюнул.

      – Ты что, придурок, не видел, что они идут, а? Я не собираюсь отдавать жареную картошку задарма, – сказал он, возвращаясь в лачугу.

      Большой Луи еще с минуту посмотрел на зеленую дверь, затем сел на землю посреди ярмарочного поля, положил под спину мешок и стал греться на солнце. Он подумал, что у него есть буханка круглого хлеба, бутылка красного вина, двенадцать окурков от сигарет и один от сигары, он сказал себе: «Ну что ж, заморим червячка». По другую сторону рельсов двинулись люди, они размахивали знаменами, пели и вопили; Большой Луи вынул из кармана нож и смотрел на них, пережевывая свой харч. Одни поднимали кулаки, другие кричали ему: «Пошли с нами!», и он, смеясь, приветствовал их, он любил шум и движение, это его малость развлекало.

      Он услышал шаги и обернулся. К нему приближался высокий негр, на нем была выцветшая розовая рубашка с короткими рукавами; голубые брюки болтались при каждом шаге на длинных худых икрах. Как видно, он не торопился. Негр остановился и стал выкручивать коричнево-розовыми руками плавки. Вода капала в пыль и свертывалась в шарики. Негр завернул плавки в полотенце и, равнодушно посвистывая, стал смотреть на демонстрацию.

      – Эй! – крикнул Большой Луи.

      Негр посмотрел на него и улыбнулся.

      – Что они делают?

      Негр подошел к нему, раскачивая плечами: как видно, он не торопился.

      – Это докеры, – сказал он.

      – Они что, бастуют?

      – Забастовка закончилась, – сказал негр. – Но эти хотят начать ее снова.

      – А-а, вот оно что! – протянул Большой Луи.

      Негр с